Милдред Эбботт - Корги-детектив - жестокие вкусняшки

– Вы можете задержать его на двадцать четыре часа без всякой реальной причины. Иногда это случается, когда у полиции нет реальных улик, но она хочет создать впечатление, что что-то делает.

Его ухмылка наконец исчезла:

– А вот это чистое оскорбление. Поверьте, Фред, я не такой полицейский. Я знаю, что делаю. – Его глаза сузились. – Я скажу вам. Учитывая сведения, которыми я располагаю, я продержу вашего отчима в отделении до утра.

Чувство вины нахлынуло на меня. Иногда мой характер помогал делу, но чаще он только усугублял положение.

– Пожалуйста, не делайте этого только потому, что я вас оскорбила. Это ниже вашего достоинства.

– Очевидно, что мы совершенно не знаем друг друга. – Брэнсон приблизился ко мне на пару шагов. Судя по его сердитому взгляду, он ожидал, что я испугаюсь, но этого не произошло. Я чувствовала что-то другое, хотя и упорно не хотела это признавать. Брэнсон посмотрел мне прямо в глаза и продолжил: – Поверьте мне, ваша критика в отношении моего профессионализма не имеет ничего общего с задержанием вашего отчима здесь до утра.

Я решила помолчать, пусть и с пятиминутным опозданием. Меньше всего мне хотелось усугубить создавшуюся ситуацию. Как ни странно, я поверила его словам. Он не просто пытался доказать свою правоту. Как бы это нелепо ни звучало, ему удалось меня убедить.

Увидев мою реакцию, Брэнсон расслабился, и его голос стал более спокойным.

– Мне очень жаль, что вам с мамой необходимо проходить через все это, особенно если учесть, что вы – часть полицейской семьи.

Он говорил искренне, и это смягчило меня.

– Спасибо. – Я откашлялась: – Простите, что вышла из себя.

– Также, признаться, я был очень удивлен, что вы, зная, как работает система, выбрали в качестве защитника Джеральда Джексона. – Нотки беспокойства прозвучали в его голосе: – К счастью, я могу посоветовать вам адвоката получше. Вам нужно просто открыть справочник, закрыть глаза, ткнуть пальцем в любую фамилию, и это будет тот самый человек.

Как будто я без тебя этого не знаю?

– Джеральд и Барри – старые друзья. – Я попыталась придать уверенность своему голосу. – Барри доверяет ему целиком и полностью.

Брэнсон прищурился:

– Тогда почему я сейчас не с ним разговариваю?

– Он пошел за чайным грибом. Ему ведь потребуются силы. – Мне захотелось провалиться сквозь землю. – Немного природной энергии.

Брэнсон усмехнулся, на секунду задумался, затем кивнул в ответ самому себе. К моему удивлению, он закрыл тему выбора адвоката для Барри.

– Давайте сделаем вот что: почему бы вам не пригласить сюда вашу маму, а я приведу Барри? – Он указал в сторону зеркала: – Я буду слушать ваш разговор, конечно. – Зеленые глаза Брэнсона заблестели, когда он приподнял свою идеальную бровь. – Надеюсь, я могу вам доверять, вы ведь не наделаете глупостей, правда?

– К сожалению, я не подготовилась и не принесла с собой пилку для ногтей. Думаю, в этот раз мы будем вести себя хорошо. – Я вдруг обнаружила, что почти смеюсь. – И спасибо вам. Я очень ценю, что вы разрешили нам с ним увидеться.

– Если хотите пригласить своего адвоката, то…

Нам бы, конечно, следовало. Джеральд мог бы организовать встречу без посторонних ушей, хотя вряд ли. Ждали бы у моря погоды.

Брэнсон задержал свой взгляд на моем лице еще немного, его улыбка смягчилась. Он собирался что-то сказать напоследок, но тут же передумал, покачал головой и сделал шаг назад.

– Идите за мамой. Я сейчас вернусь.

Как только Брэнсон привел Барри и вышел из кабинета, мама разразилась слезами. Она заключила Барри в объятия и, раскачиваясь, долго не отпускала.

Я не была в обиде на Барри. Также я не считала, что мама предала меня, когда так скоро вышла замуж после папиной смерти. Хотя иногда я задавалась вопросом: травмировало ли это событие маму меньше, чем меня? Теперь все вопросы исчезли. Мама всегда была такой нежной, глупенькой, кокетливой. При этом она была женой полицейского, которая могла справиться практически с чем угодно. Сейчас это была совсем другая женщина, не та, которая меня воспитала.

Что касается Барри, его глаза тоже были покрасневшими, а руки, которые гладили мамины волосы, дрожали.

– Все хорошая, дорогая. Все хорошо.

Я позволила им дать волю чувствам на минуту или две, а затем постучала рукой по металлическому столу, который стоял в центре кабинета:

– Я не знаю, сколько времени Брэнсон – сержант Векслер – даст нам, так что давайте поговорим.