Сергей Федоранич - Вирус [litres]

Злость не давала рационально думать, но времени уже не оставалось – Наташа перемешивала в своей голове воспоминания о детстве Катюши, о недавнем разговоре с ней, о своих выводах и о Максе Котове. И поняла, что должна сделать.

Навигатор сообщил, что она уже прибыла в пункт назначения. Дом стоял на отшибе, никакой охраны и поселка, только огромный забор, за которым в самом разгаре праздник. Наташа слышала громкую музыку и радостные крики. Люди веселятся. И где-то там Максим Котов собирается с силами, чтобы убить Лауру Висконт.

Пришло еще одно сообщение от Игоря: «Вы скоро?». Она ответила: «Я уже на месте».

«Ждите нас, не заходите, мы сейчас будем».

Наташа заглушила мотор и стала ждать.

Они приехали действительно быстро – сначала небо над головой содрогнулось от гула вертолетных лопастей, перед Наташиной машиной село три вертолета. Спустя несколько минут затормозили три джипа и один грузовик, из которого выскочил отряд быстрого реагирования – парни в камуфляже. Наташа боялась выходить.

В окно ее машины постучали, она увидела сосредоточенное лицо следователя Романова. Она открыла дверь.

– Вы идете со мной, – велел Игорь.

– Но я гражданское лицо, – сказала Наташа. – А там, судя по всему, будет не просто задержание.

– Вы в безопасности, мы идем третьим эшелоном, перед нами дорога будет чистой. Я боюсь, что без вашей помощи не справлюсь. Меня Максим Котов слушать не станет, а вам он доверяет. Или вы хотите, чтобы он был убит при штурме?

– Не хочу.

– Тогда идемте.

Наташа вышла из машины, закрыла дверь и, закутавшись в свое пальто, двинулась следом за Игорем. От обилия света фар и прожекторов на вертолетах площадка перед особняком напоминала съемочную, слишком много звуков, людей, света. Неправдоподобно, холодно и страшно.

Наташа шла за Игорем, а впереди стройным рядом бежали парни в камуфляже. Озноб пробирал до костей – вот сидят люди там, внутри, веселятся и ничего из-за громкой музыки не слышат, и не знают, что через пару минут, возможно, начнется перестрелка и кто-то пострадает. И винить во всем нужно только Лауру.

– Некоторые члены нашей группы уже проникли на территорию и обезвредили вертолет, – сказал Игорь. – Так что она не улетит. А уйти ей некуда – я не уверен, что она побежит на своих каблуках через лес. Уехать тоже не сможет – шины проколоты.

Они были еще достаточно далеко от особняка, метров триста – триста пятьдесят. Первая группа проломила ворота и ворвалась, выстрелов слышно не было, но вскоре раздались крики напуганных людей: начался штурм зала, где проходило мероприятие. Наташа смотрела на это действо и неожиданно для себя поняла, что волнуется за Максима.

Игорь дал Наташе бронежилет, помог его надеть. Она как будто натянула на себя сто килограммов ледяного железа, даже ноги подкосились. У Игоря заработала рация, Наташа все слышала. Она опоздала – Максим Котов приставил к горлу Лауры Висконт нож и требует, чтобы кто-то начал трансляцию в прямой эфир. Он обещал вскрыть горло женщине, если она не расскажет правду, как убила его дочь и еще сто двадцать три ребенка.

– Давайте скорее, – сказала Наташа. – Я знаю, что ему сказать. Знаю!

– Хорошо, – ответил Игорь. – Идем.

Наташа практически не видела дороги – она бежала за Игорем, крепко держа его за руку. Вокруг были какие-то люди, сначала в камуфляже на фоне забора и заснеженных деревьев, а потом другие люди, в костюмах и платьях с бокалами в руках и застывшим ужасом на лицах.

И она увидела.

Лаура Висконт сидела на стуле в центре зала, другие стулья были разбросаны вокруг, видимо, люди поспешно покидали место предполагаемой бойни. Кто-то лежал на полу, скрестив руки на затылках, остальных гостей выводили из зала. На сцене было пусто. Свет был включен.

За Лаурой стоял Максим Котов, каким она видела его у себя дома – лицо красное от напряжения, в глазах – слезы. Его руки дрожали. Одной рукой он обхватил горло Лауры Висконт, другой приставил огромный нож к ее горлу. Висконт сползла со стула, примостившись на самый край, стараясь отдалить свое тело от Максима как можно дальше; ноги, обутые в туфли на высоком каблуке с красной подошвой, застыли в раскоряченной позе, пальцы крепко вцепились в подлокотники. Она часто-часто дышала и смотрела прямо перед собой. Она не ожидала нападения и не знала, что делать.

– Я не террорист, – сказал Максим. – И мне не нужны деньги. Я хочу, чтобы родители, потерявшие своих детей, знали, кто виноват в их смерти. Вот эта женщина. Эта старая промышленная тварь. Включайте свои телефоны, открывайте социальные сети, она сама расскажет правду.