Екатерина Барсова - Солнце завтрашнего дня [litres]

– Постараюсь, – пообещал Паша.

– Кто там у нас еще?

– Андрей… Он явно хотел меня поддеть. Не скажу, что было особо приятно.

– Андрей – говнюк еще тот! – с некоторой горячностью воскликнула Светлана.

И Паша внезапно подумал, а не вызвана ли эта горячность, скажем, личными мотивами. Но сразу же отогнал эту мысль. По большому счету это его никак не касается. Светлана – отличный коллега и товарищ. А все, что выходит за эти рамки, не важно, в конце концов, пусть с этим ее муж разбирается.

Паша деликатно промолчал.

– Он вообще-то неплохой, – после недолгой паузы протянула Светлана. – Но жизнь его довела. Жена бросила и не дает общаться с дочерью. Нашла себе богатея, а ему отставку дала. Вот он и… выпендривается.

Капля густого кетчупа повисла на подбородке женщины.

– У тебя здесь капля… – показал Павел.

Та быстрым движением стерла ее салфеткой и вопросительно посмотрела на него.

– А сейчас как?

– Все нормально.

– Так что коллектив у нас хороший. Ты не думай, – продолжила Света. – Люди золотые. Каждый со своей судьбой. Сам понимаешь. У кого лихо свое, у кого тараканы в башке. Не без этого. Но если впишешься, работать сможешь. – Она скользнула по нему внимательным оценивающим взглядом. – Мне почему-то кажется, что у тебя все получится. Есть в тебе нечто… – Свою мысль она не закончила.

– Все золотые? Даже Костенаки? – спросил Павел.

– Даже Костенаки, – кивнула Света. – У него пацан погиб. В возрасте пятнадцати лет. Остались две девочки-близняшки, Рита и Карина. Но никто не заменит, как ты понимаешь, погибшего сына…

– Конечно, понимаю, – кивнул Паша.

Но в голове у него вертелся один-единственный вопрос: кому понадобилось отрубить убитому руки. И зачем в них вложили розу? Думать об этом было жутко. По спине поползли мурашки, хотя Паша понимал, что он находится на работе и должен быть стойким солдатиком, а не размякшей тряпкой. В оправдание своему поведению он говорил себе, что таких дел у него просто еще не было, он даже представить не мог, что такое возможно…

– А что ты думаешь по поводу пушкинских стихов? – спросила Света.

– Трудно сказать… Может, прикалывается просто. Хотя зачем… – сказал Паша, но как-то неуверенно.

– Любитель? – фыркнула Светлана. – Чует мое сердце, что не такой уж он и любитель…

Глядя в глаза Светланы, Павел вдруг подумал, что она не так уж и молода.

– Сколько лет ты здесь работаешь?

– Почти десять. А ты думал, что я девочка-припевочка? – усмехнулась Светлана. – Мне, между прочим, уже тридцать пять.

– Не может быть! – притворно ахнул Павел.

– А вот говорить комплименты ты пока не научился. – Женщина посмотрела на часы. – Доедай и пошли. А то Вась Васич будет сердиться. А начальство надо любить и не раздражать.

Вась Васич ворчал и кряхтел, высказывал недовольство, Светлана все бодро отрапортовала за двоих. К концу дня у Павла была уже голова кругом. Он не поехал домой на автобусе, прошелся пешком.

При чем здесь Пушкин? Почему листок с этими стихами оказался у трупа? Паше казалось, что это дурацкий розыгрыш. Если бы… Если бы не труп. Паша впервые столкнулся со смертью, это было его первое дело.

Главное, не ударить лицом в грязь и справиться. Будет обидно, если он не потянет. Около дома, прежде чем нырнуть в подъезд, Паша поискал глазами свои окна и вдруг понял, что не знает, где они. И еще надо будет привыкать к тому, что этот дом – его . В подъезде он посторонился, пропуская вперед старушку с белой псиной. Собака деловито обнюхала его и тявкнула. Больше для порядку, чем от злости.

Паша подумал, что теперь он живет в этом доме и должен здороваться с другими жильцами, а то как-то невежливо получается.

– Здравствуйте! – громко сказал Павел уже в спину пожилой женщине.

Серое пальто шевельнулось.

– Здравствуйте, – услышал он в ответ.

И Паша улыбнулся.

Дома было пусто. К этому тоже надо было привыкать – сколько он себя помнил, всю жизнь жил с родителями. А теперь он один.

На другой день в сквере он встретился с Лизой, племянницей убитого, которая хотела поступать в театральный. Лизе было восемнадцать: задорная мордашка, светлые кудри, свежее лицо без косметики и пухлые губы. Почти Барби. Они зашли в кафе, потому что Лиза захотела подкрепиться смузи. Паша понятия не имел, что это такое, но в кафе они зашли. Лиза заказала что-то зеленое в высоком бокале, Паша ограничился черным чаем.