Дэвид Бальдаччи - Противостояние лучших (сборник)

— И я, — заявил Норман, доставая из кармана трубку.

Сиобан Кларк покачала головой.

— Идите, парни, — сказала она и взяла пульт, чтобы еще раз посмотреть старые записи.

После рыбы с жареным картофелем в «Палм корт» на пирсе Брайтона они направились в пивную «Уитдин», где вечеринка уже была в самом разгаре.

— Пенсионеры? — фыркнул Ребус. — Большинство из них моложе меня! — Он оглядел сотню с лишним бывших полицейских.

— Полная пенсия после тридцати лет службы, — заметил Грейс.

— В Шотландии то же самое, — объяснила Кларк. — Но Джон отказывается.

— Почему? — с искренним интересом спросил Рой.

Сиобан наблюдала за Ребусом, который направился к стойке бара. Поттинг не отставал от него.

— Для него это больше чем работа, — объяснила Сиобан. — Если вы понимаете, о чем я.

Грейс немного подумал и кивнул:

— Прекрасно понимаю.

Когда они добрались до стойки, Норман объяснил Джону, что «Харви» — далеко не лучшее местное пиво.

— Главное, что это пиво, а не херес, — пошутил Ребус.

Когда они заказали выпивку, Поттинг отвел всех троих своих спутников к отставному инспектору Джиму Хопперу, который оказал первую медицинскую помощь раненому Олли Старру в тот субботний день 1964 года. Хоппер оказался настоящим великаном с бритой головой, вздымающейся над плечами практически без шеи. Он походил на игрока в американский футбол, но его доброжелательный взгляд и манеры смягчали первое впечатление. Норман протянул ему выпивку. Отставник сделал глоток и только после этого заговорил:

— Я предупредил Олли, что вы можете приехать, чтобы поговорить с ним. Он испытал огромное облегчение. С тех пор, как его пырнули ножом, его жизнь стала дерьмовой.

— Вы поддерживаете с ним связь? — задал наводящий вопрос Ребус.

— О да. По правде говоря, я всегда считал, что в этой истории есть моя вина. Если бы в тот день на улицы вышло больше полицейских или если бы мы раньше заметили, что его преследуют… — Джим поморщился от печальных воспоминаний. — Я ехал с ним в машине «Скорой помощи». Он думал, что умирает, и рассказал мне историю своей жизни, словно я был его единственным другом.

— Как вы думаете, он сумеет опознать напавшего на него человека после стольких лет? — спросила Кларк.

— Я совершенно в этом уверен. Теперь такое произойти не может, у нас есть система видеонаблюдения и тесты на ДНК. Сейчас никому не удается уйти от ответственности, — заверил ее Хоппер.

— Но история произошла почти полвека назад, — напомнил ему Ребус. — Вы уверены, что он все помнит?

Мрачная улыбка появилась на лице отставного полицейского:

— Хотите убедиться лично?

— В чем именно?

— Навестите его, и все поймете.

— Он женат? — поинтересовалась Сиобан.

Джим покачал головой:

— Насколько мне известно, его жизнь закончилась в тот день. Он получил удар ножом в грудь, а потом эти трусы сбежали.

Они довольно долго молчали. Все вокруг оживленно разговаривали, но каждый из собеседников Хоппера погрузился в размышления.

— Дайте нам его адрес, — наконец попросил Ребус, разрушив магию молчания.

Рой Грейс не раз бывал в отвратительных местах вроде жилища Олли Старра. Его квартира, худшая из всех в доме, находилась на первом этаже, прямо около свалки на окраине Брайтона. В ней было сыро, и на стене крошечного коридора проступили пятна плесени. Войдя в гостиную, полицейские увидели, что повсюду валяются пустые пивные бутылки, пепельницы, наполненные окурками, и грязная одежда. На мутном экране древнего телевизора шел футбольный матч.

Однако никто из детективов не обратил внимания на футбол. Все изумленно смотрели на карандашные наброски, покрывавшие практически каждый дюйм пустых в остальном стен. Со всех рисунков на них смотрел мужчина с застывшим лицом. Грейс понял, что это один и тот же человек, но он постепенно старел: на первых картинках ему было около двадцати, на следующих он становился все старше — и так до почти семидесяти лет. На каждом портрете у него была другая прическа, он бывал с бородой и без нее, с усами и полностью выбритый. Они напомнили Рою Грейсу фотороботы, которые составляют в полиции.

— Проклятье, — пробормотал Ребус, пройдя по комнате. — Это Джеймс Кинг. — Он повернулся к Олли: — Откуда взялись эти…

— Из моей памяти, — решительно ответил Старр.

— Но вы его больше не видели?

— С тех самых пор, как он вонзил в меня свой нож.

— Сходство просто поражает!

— Из чего следует, что вы взяли ублюдка. — На мгновение лицо Олли слегка расслабилось. — Я не мог забыть его лицо, — продолжал он. — Когда-то я был студентом художественного колледжа Хорнси. Преподаватели говорили, что я подаю надежды, что я, возможно, мог бы успешно заниматься рекламой. Но вместо этого я рисовал его год за годом, надеясь, что настанет день, и я его увижу.