Татьяна Полякова - Змей-соблазнитель

Он стал меня целовать, а я только что не визжала от счастья. И даже подумала почти без сомнения: «Он меня любит, просто не хочет признаться в этом. Стоит лишь потерпеть…»

Из постели мы выбрались ближе к вечеру, и Берсеньев сказал:

– Приглашаю тебя в ресторан.

– У нас какое-то событие? – поспешила обрадоваться я.

– Лень ужин готовить. Но если хочешь, событие придумаем. День глупых вопросов и дурацких ответов. Подойдет?

– Я тебя люблю, – заявила я, широко улыбаясь. При желании ничто не мешает ему принять мои слова за шутку.

– Ага. Мне начать беспокоиться?

– В смысле, вещи паковать?

– В смысле, смириться с тем, что теперь о спокойной жизни мечтать уже не приходится. Каждые пять минут вопрос: «А ты меня любишь? А как ты меня любишь? А ты уверен, что любишь? Нет, ты меня не любишь…» Детка, я мужчина в возрасте и проходил все это десяток раз. Ты восхитительна, не отравляй мне жизнь, и я буду с тобой до скончания века.

– Правда?

– Ничего, кроме правды, – подняв руку, провозгласил он.

– Не боишься лишиться свободы?

– Я поставил условие, ни для одной женщины не выполнимое.

– Хитрец.

– Стараюсь, милая. Давай-ка лучше отправимся в магазин и купим тебе платье.

– У меня есть платье, и даже не одно.

– Лишнего не бывает.

– Хочешь откупиться? – засмеялась я.

– Конечно. Путь к сердцу женщины лежит через магазин дамской одежды. А потом пойдем ужинать. Ты будешь самой красивой, а я – самым счастливым.

Мы в самом деле отправились в торговый центр, но, в отличие от первого нашего посещения, я получала удовольствие. Набрала ворох платьев и выходила из примерочной, точно на подиум, строила ему забавные рожицы, а он смеялся в ответ и без конца повторял: «Ты прекрасна, ты восхитительна, нет на свете девушки красивее тебя». И я думала: может, однажды он прибавит к этому «я люблю тебя», но даже если нет… Даже если нет, я не стану расстраиваться, лишь бы только он был рядом.

В ресторан я отправилась в ярко-голубом. По дороге он купил мне букет цветов, и когда мы вошли в зал, все, от метрдотеля до посетителей, смотрели на нас и улыбались, наверное, решив, что он сделал мне предложение. Или у нас годовщина свадьбы. Или день нашей встречи. И я подумала: ничто мне не мешает считать так же, сегодня наш маленький юбилей. И радоваться, и быть счастливой, и верить, что мы всегда будем вместе. В конце концов, у меня столько же шансов, сколько у любой другой девушки. Никто не знает своей судьбы, и в моем случае это скорее хорошо.

В общем, я была намерена вовсю наслаждаться жизнью. Но она вновь внесла свои коррективы. То есть поначалу все было прекрасно: мы выпили и отменно закусили, болтая о пустяках. Собирались перейти к десерту, когда в зале появился мужчина невысокого роста, по-мальчишески стройный, с волосами цвета льна, которые уже начали редеть. На вид ему было лет сорок.

Он вошел, нетерпеливо огляделся и направился к нашему столу. Берсеньев тоже обратил на него внимание, а мужчина начал ему улыбаться еще за два десятка метров. Кивком поздоровался со мной и обратился к Берсеньеву:

– Сергей Львович, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – ответил мой спутник, приглядываясь к мужчине.

У него была безупречная кожа, белая, с нежным румянцем. Такая обычно встречается лишь у младенцев, ну и еще разве что у монашек. Эдакая лучезарная личность, не просто чистенький, а прямо-таки надраенный.

– Моя фамилия Геращенко. Дмитрий Геннадьевич, – продолжил мужчина и указал на стул. – Позволите? – И, не дожидаясь ответа, сел.

В глазах Берсеньева появилась насмешка, а я, еще раз взглянув на Геращенко, подумала: неприязнь Никольского к нему вполне объяснима. Человеку с такой внешностью я бы не стала доверять ни за какие коврижки.

– Чем обязан? – откинувшись на спинку стула, спросил Сергей Львович.

– Вы встречались с моим бывшим родственником, – улыбнулся Геращенко. – Я прав?

– Возможно. Вы, собственно, кого имеете в виду?

Улыбка на его лице начала таять, но он поторопился вернуть ее на прежнее место.

– Господина Никольского.

– Так вы родственники?

– Уверен, вам это известно. Он наверняка сообщил, что я был женат на его сестре.

– Не припомню, – немного подумав, ответил Сергей Львович.

Физиономия Геращенко пошла пятнами, сделавшись похожей на мраморную говядину.

– Изволите шутить? – хмыкнул он. – Ну-ну…

Он продолжал улыбаться, но в глазах плескалась злость.

– С чего ему вдруг об этом рассказывать? – развел руками Берсеньев.