Татьяна Полякова - Змей-соблазнитель

– Только ведь не работает приют-то.

– Не работает? Почему?

– А пес его знает. Говорят, вроде затопило его. Работников распустили и никого не принимают.

– Давно?

– Да вроде месяц уже, может, поболе. – И зашагал дальше.

«Приют» мы отыскали без труда. На пологом берегу примостилось несколько домов, больше похожих на бани, с трех сторон их огородили добротным забором, с четвертой стороны забора не было вовсе, здесь грунтовая дорога обрывалась. Вскоре стало ясно: на базе грядут большие перемены, о чем свидетельствовали стройматериалы под навесом, бульдозер и дорожный каток, приткнувшийся у забора.

Оставив машину на дороге, мы вошли на территорию, оглядываясь в поисках живых существ. Таковых не обнаружилось. Никто не спешил навстречу, задаваясь вопросом, что нам здесь понадобилось.

– Хозяева! – крикнул Берсеньев, ответом была тишина.

– Кто-то должен за стройматериалами присматривать. Положим, каток вряд ли свистнут…

– Не скажи. Кому-то запросто и он понадобится.

Осторожно ступая, чтоб не подвернуть ногу на взрытой земле, мы дошли до ближайшего дома. На двери замок. Левее – бревенчатое здание, довольно большое, рядом с дверью висит корабельный колокол. Я дернула за веревку и невольно вздрогнула. Звук получился внушительный, его отголоски еще некоторое время разносились над округой.

– Чего надо, молодые люди? – услышали мы голос, из-за угла дома появился мужичок в телогрейке на голое тело.

– Отдохнуть у вас хотели. Порыбачить, – ответил Сергей Львович.

– Это теперь не скоро, видите, перестройку затеяли. Каждый год, как вода поднималась, нас подтапливало. Вот, решили, значит, все до ума довести.

– А что, ни лодок, ни снастей нет?

– Есть, конечно, в ангаре. Девушка тоже рыбачит?

– Большая любительница, – заявил Сергей Львович со всей серьезностью. – Ну, так что скажете?

– Да я-то не против, – хмыкнул мужичок. – Но не я здесь главный. Идите по тропинке к озеру, там хозяина найдете. Разрешит, дам и лодку, и снасти.

– Хозяин – это господин Никольский? – вроде бы не поверил Берсеньев.

– Юрий Николаевич, – кивнул мужичок.

Мы пошли по тропинке, в просвете между домами виднелось озеро. На деревянных мостках сидел мужчина в полосатой майке и шляпе с широкими полями, держа в руках удочку. Сидел неподвижно и вроде бы дремал. Но, услышав наши шаги, оглянулся.

У него было интересное лицо, с большим носом и глазами чуть навыкате. Немного за пятьдесят, загорелый и крепкий, из тех, кто свободное время предпочитает проводить на воздухе.

– Доброе утро, Юрий Николаевич, – приветствовал его Берсеньев.

– Доброе…

– Клюет?

– Не очень. У вас ко мне дело?

– Разговор.

– Озадачили. Чем обязан? Ладно, идемте чай пить, все равно болтовней всю рыбу распугаем.

Он поднялся и зашагал к дому, где висел колокол, мы шли следом. Видимо, здесь тоже намечался ремонт – вся мебель была сдвинута в одну сторону и укрыта пленкой, но возле окна стоял стол с электрическим чайником, две лавки и открытый шкаф с посудой.

Юрий Николаевич включил чайник, достал чашки и вазочку с вареньем, сообщив не без гордости:

– Свойское.

– Спасибо, – сказала я.

– На здоровье. Угощайтесь. Так что у вас ко мне за разговор?

– Девять лет назад здесь работал некто Вахромеев, Петр Викторович. Не припоминаете?

– Отчего же, отлично помню, он мне вместе с этой базой достался. Продавали ее за сущие копейки. Я и купил. Сам толком не знал – то ли все как есть оставить, то ли построить дом да жить здесь летом. Места эти мне всегда нравились. Красота. И комаров мало. Заметили?

Мы дружно кивнули – комары во время нашей короткой экскурсии к озеру в самом деле не досаждали.

– Купить купил, а что-нибудь путное сделать руки так и не дошли. Теперь вот вроде решился. В общем, когда база ко мне отошла, здесь был единственный работник – Вахромеев. Зимовал в одиночку. Сменщик, правда, у него был. Из местных… Федотов Максим. Работы особой нет, сюда редко кто наведывался, потому что о базе мало кто знал, и я ее особо не рекламировал, так и не решив, что здесь будет.

– А Федотов, случайно, чуть больше месяца назад не скончался?

Юрий Николаевич внимательно посмотрел на Берсеньева и кивнул.

– Утонул по пьяни. Говорят, с мостков упал. Он был большой любитель ночной рыбалки, да, видно, перебрал в ту ночь. Нашли утром, возле берега.

– Досадное происшествие.

– Ага, народ здесь в основном пьющий. Бывает, что тонут. Один вон под собственный трактор попал. До сих пор все гадают, как угораздило.