Татьяна Полякова - Змей-соблазнитель

Тут появился Илья, и я попыталась радоваться жизни, ведь передо мной был мужчина, о котором я когда-то мечтала. Видно, осуществилась мечта слишком поздно. Радость была натянутой. Почему-то очень хотелось реветь. Потом явилась мысль: а жизнь, желая того или нет, мне Берсеньев основательно подпортил, потому что отныне всех мужчин я буду сравнивать с ним. И вряд ли в их пользу. Красавец Илья теперь казался серой мышкой, хотя Сергей Львович броской внешностью похвастать не мог.

«Да что ж такое! – думала я в досаде. – Неужто влюбилась? Ни с того ни с сего? А как еще влюбляются? Долго приглядываясь?»

– Ты сегодня задумчивая, – заметил Илья, устав в одиночку поддерживать разговор.

– История с сестрой не дает мне покоя.

– Сестра ведь улетела? Повода для тревоги нет. Поехали ко мне.

Теперь подобная перспектива никакого энтузиазма не вызывала. «И зачем мы только встретились?» – в досаде подумала я и ответила:

– Сегодня не самый подходящий день, – уже зная, что подходящих дней не будет.

– Хорошо, давай прогуляемся.

Мы отправились к набережной и исправно гуляли часа два. Зашли в кафе и съели мороженое.

– Наверное, я тоже уеду, – не совсем к месту сказала я.

– Почему? – нахмурился Илья.

– Там мама, сестра с племянницей.

– Надеюсь, ты все-таки этого не сделаешь, – проговорил он, не без труда подбирая слова. – Для меня очень важно, чтобы ты осталась. Теперь мне даже подумать страшно, что столько лет я жил без тебя.

«С чего это вдруг?» – едва не съязвила я, но вовремя одумалась, сжала его руку и благодарно улыбнулась.

Закон подлости в действии: когда Илья был нужен мне до зарезу, он обо мне даже не вспомнил, а теперь, когда без надобности, чуть ли не в любви признается.

– Проводишь меня? – заторопилась я домой.

– Конечно.

Прощаться я начала еще до того, как он притормозил у подъезда. Обошлось без поцелуев, с чем я себя и поздравила.

«Надо сменить мобильный и в квартире не показываться», – с досадой подумала я, входя в подъезд, и решила заглянуть к соседу. Но его не оказалось дома.

Постояв возле собственной двери, я подалась на улицу. Дошла до сквера, позвонила Олегу. Он был в поликлинике. Спросил, как мои дела.

– Нормально, – вздохнула я и, закончив разговор, принялась вертеть мобильный в руке. Самолюбие вставало на дыбы, но ему пришлось заткнуться, так хотелось позвонить Берсеньеву.

И я позвонила. Само собой, утешая себя тем, что делаю это в интересах следствия.

– Ты где? – спросила я.

– Где-то тут, – ответил он. – Не могу поверить, что ты вспомнила обо мне в объятиях своего парня.

– Нет у меня парня, – вздохнула я.

– Хорошая новость.

– Если ты не занят ничем полезным, может, заберешь меня? Я в сквере возле своего дома.

– Разумеется, милая.

Он подъехал через двадцать минут, и я села рядом с ним с таким чувством, точно мы не виделись целую вечность и мне не терпится заключить его в объятия. Вполне вероятно, я бы так и сделала, если бы не заметила след от губной помады на его белоснежной рубашке. Совсем рядом с воротом.

– Она брюнетка? – спросила я ехидно.

– Кто?

– Девица, с которой ты обнимался.

Он посмотрел в зеркало и усмехнулся.

– Я утешал вдову. Женщины чувствительны и нуждаются в поддержке.

– Ты бабник, да? Ни одной юбки пропустить не можешь?

Я злилась, и слава богу, могла ведь и разреветься. Он засмеялся и скалил зубы не меньше пяти минут, пока я не спросила:

– И чего смешного я сказала?

– Милая, с какой стати ты мне закатываешь сцену ревности? Мы ведь еще даже не любовники.

– И не будем. На фига мне такой, как ты?

– Доразбрасываешься мужиками. Помрешь в девках, – продолжил веселиться он. – Кстати, за нами хвост.

Прозвучало сие так неожиданно, что в первую минуту я решила, что это такой хитрый ход, чтобы отвлечь меня, но Берсеньев вполне серьезно продолжил:

– Пристроился от самого сквера. Черный «Лендкрузер».

– А номер видишь? – заволновалась я.

Номер он назвал, и я со вздохом сообщила:

– Это Илья. Тот самый парень, с которым у меня было свидание.

– Так парень у тебя все-таки есть?

– Нет. То есть мы встречаемся, но ничего серьезного не было.

– Утешительно. А за нами он с какой стати припустился?

– Я… я думаю, он заподозрил… ему показалось странным мое поведение, и он захотел узнать, в чем дело. Увидел, как ты подъехал…

– И что прикажешь делать? Светить наше убежище очень бы не хотелось, где еще такое найдешь?

– Удрать от него мы сможем?