Юлия Яковлева - Каннибалы [litres]

– Для хорошего человека у нее больно много секретов.

– Например?

Оба умолкли. Стало слышно, как в Светином телефоне перешли к другому блоку:

– К требованиям официальной реакции от президента Петрова на отравление генерала Соколова присоединились Франция, Германия и Швеция. Вместе с США и Великобританией они настаивают на том, чтобы Россия выступила с объяснениями инцидента. «Нам непонятно молчание господина Петрова», – заявил премьер-министр Великобритании.

– Да, – сказал Петр. – Ты права. Например.

Петр вынул телефон. Стал искать в списке сотрудников «Алмаза». Он помнил – сам делал ее бэкграунд-чек: Полина Иванова-Босьон.

Из Светиного телефона донеслось:

– По мнению экспертов, дальнейшее промедление российских властей может вылиться в очередной раунд санкций со стороны западных держав, направленных прежде всего против российской военной промышленности, для которой международный экспорт является ключевым.

– Притуши немного! – взмолился Петр, прижимая трубку к уху.

Света вырубила звук.

– Да? – ответил женский голос.

Света стала смотреть в окно. Видимо, такой поворот головы позволял лучше слышать то немногое, что долетало из трубки.

– Полина, привет. Как поживаешь?

– А что тебе надо? – засмеялась та.

– Я правда интересуюсь! – заверил Петр.

– Ну тогда – спасибо, хорошо.

– Через триста метров поверните вправо, – сказал механический голос навигатора.

– Кто там у тебя? – напряглась Полина.

– Я Света, – громко сказала Света.

– Кто?!

Петр прикрыл трубку, зашипел:

– Сиди тихо.

Та в ответ сделала угрюмую морду. Но умолкла.

– Полина, ты с Жаном-Франсуа еще не разбежалась?

– Ты звонишь, чтобы предложить мне выйти замуж за тебя? Очень жаль. Нет, у нас с ним все прекрасно.

– Ура. Потому что мне в данный момент не нужны твои рука и сердце.

– А что – в данный момент?

– Его индивидуальный номер гражданина.

Все граждане этой маленькой симпатичной страны были пронумерованы с рождения, как овцы.

– Зачем? – напряглась Полина.

– В интересах компании. На самом деле, мне его номер не нужен. Мне просто надо войти в налоговый регистр и посмотреть, что там есть на индивидуальный номер совсем другого гражданина. Гражданки.

Петр почувствовал, что и Полина, и Света навострили локаторы. Поспешил объяснить:

– Стандартный бэкграунд-чек – берем нового сотрудника. С двойным гражданством.

– О’кей. Перезвоню.

– Срочно.

– Срочно.

Петр быстро поменял ряд. Встал. Замигала аварийка.

Петр сидел, смотрел на руль, на телефон.

– Чего? – подала голос Света. Чо? – Кто это был?

– Послушай, тебе обязательно все время разговаривать? – взорвался Петр. – Посиди хоть минуту тихо. Пожалуйста. Почитай что-нибудь.

– Хамить не обязательно. У тебя, можно подумать, тут книжки есть, – Света открыла бардачок. На колени ей выпала какая-то наполовину скрученная брошюра.

Света взяла. Развернула, расправила, стала изучать с деланным интересом.

– Читаю. Доволен?

– Извини, – сказал Петр. – Просто… Просто очень много всего. У меня башка кипит.

– Ты меня отвлекаешь, – холодно сделала замечание Света. – Книжка обосраться интересная. Хувер Брин, Инжениринг андерграунд Лтд, Ян ван Гульфик… господи, гульфик! Как с такой фамилией жить? Гидро Андерграунд компани.

– Слушай, Света… Я…

– О, одна русская жопа втиснулась. Виктор Скворцов… Молодец наш, – с уважением выпятила губы Света. – Пролез. Ну и название, блядь. – Прочитала, запинаясь: – Ундерхрунсе реумте бэвэ. Е-мое.

В памяти Петра вдруг блеснуло – как малек в мутной воде. Экскурсия в театре.

– Дай поглядеть.

– Я читаю, не видишь?

Петр перегнулся, схватил брошюру со Светиных колен. Конференция в Токио. «Не подумайте, что я нахамил».

Петр нашел строку. Доклад Виктора Скворцова был посвящен установке генераторов и вентиляционных систем на большой глубине в городской среде с исторической застройкой. По материалам реконструкции театра оперы и балета в Москве.

Человек, который знает все про минус седьмой этаж. Который может туда пройти. Который на минус седьмом этаже ориентируется, как дома. Который знает, где там можно что-то прятать так, чтобы никто не нашел. Что-то большое. Пятьдесят килограммов.

В памяти Петра вспыхнула ярко освещенная ложа, ярко блестевший зал. На дебют Беловой собралась вся Москва. Вся семья Скворцовых. Вера, Виктор, Аня, Борис. Аня что-то странное тогда сказала Виктору. А он еще подумал: ну Аня, она вообще малость прибабахнутая… Что? В рокоте публики подвывали скрипки. Что сказала Аня?