Микаэль Крефельд - Секта

Томас стал просматривать бумаги, чтобы понять, к какой дате относятся последние записи Беньямина, но увидел, что Беньямин примерно на середине задания то ли стал забывать ставить даты, то ли решил, что это уже не важно. Последняя часть дневника больше походила на случайные заметки, а текст принял прямо-таки маниакальный характер; некоторые места в нем казались бессмыслицей, они уже совершенно не напоминали те деловитые отчеты, которые он писал вначале. Теперь тут можно было встретить рассуждения о жизни и Евангелиях, о геенне огненной и Судном дне. О Судном дне речь заходила особенно часто:

И солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, а на земле люди будут охвачены страхом и в ужасе будут прислушиваться к шуму морских волн и прибоя. Люди будут изнывать от страха и ужаса перед напастями, обрушившимися на землю, ибо силы небесные поколеблются. И увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках с силою и славою великой.

Попадались хвалы, возносимые Господу и его избранникам, и высказывания, прославляющие Якоба Месмера как истинного Учителя.

Ибо мы славим удачу, что нам выпало счастье следовать заветам Господним. Мы смиренно благодарим Его за милость, которую Он нам даровал. Мы склоняемся перед нашим пастырем. Благодарим Тебя, Ягве, что Ты послал нам Якоба Месмера, указавшего нам путь в Гефсиманию. Мы славим Господа. Аллилуйя! Благодарим Его, что сделал нас избранниками Божиими.

Томасу было трудно представить, что начало отчета и эти строки написаны одним и тем же человеком. Он пытался понять, отчего так радикально изменились взгляды Беньямина, какие события могли на него повлиять? Изменение личности Беньямина производило тревожное и даже пугающее впечатление. Томас пролистал страницы назад и увидел, что в последний раз Беньямин удосужился проставить дату за несколько месяцев до пожара. Эти страницы были написаны ясным деловым стилем, как и начало отчета. Здесь Беньямин писал, что после нескольких недель занятий курсисты лучше узнали друг друга и больше между собой сблизились. Хотя наставники и внушали, что прежняя жизнь, которую они вели до вступления в общину, не имеет значения, но за уборкой или за работой в саду между ними сами собой завязывались разговоры, из которых можно было многое узнать о товарищах. Поэтому Беньямин начал записывать то, что ему удавалось услышать о прошлом сокурсников. Несколько молодых девушек были из крепких христианских семей, и их вступление в общину «Избранников Божиих», по-видимому, произошло под влиянием юношеского бунтарства против традиционного уклада. Некоторые курсисты перешли из других религиозных организаций в поисках новых идей и страстно мечтали о встрече с Якобом Месмером. Других Беньямин называл «беженцами». Эти, как правило, приходили в общину после того, как потерпел крушение их брак, или спасаясь от насилия, от издевательств и тяжких переживаний, как, например, одноногий Патрик. Патрик вернулся после службы в Гильменде [17] Гильменд – провинция Афганистана. с сильным посттравматическим синдромом. К счастью для себя, на станции метро «Дюссегорд» он вовремя обрел Иисуса. Иначе в следующую секунду он прыгнул бы под колеса поезда линии Б, направлявшегося в Хейре-Тоструп.

«Иисус меня спас пинком, так что у меня подломились ноги – живая и алюминиевая, и я растянулся на перроне, а не то бросился бы под поезд, и привет, – сказал он и добавил: – Понимаешь? Иисус может дать пинка в зад».

Написал Беньямин и о Лизе, которая после их совместных приключений в Эстербро прониклась к нему доверием и начала рассказывать о своей жизни. Она поведала ему о том, что не раз лежала в Нордванге [18] Нордванг – психиатрическая клиника в пригороде Копенгагена Видовре. , и показала руки: все предплечья были исполосованы белыми поперечными шрамами.

«Географическая карта тех кошмаров, через которые я прошла в юности» – так выразилась об этом она сама в разговоре с Беньямином. Сейчас таблетки, которыми она раньше травилась, и бритвы были заброшены, вместо них она выбрала жизнь с Иисусом.

В своем отчете Беньямин написал, что Лиза и некоторые другие члены общины начали расспрашивать о его прошлом. Он отвечал неопределенно, что, мол, бывало порой нелегко, но теперь, слава Богу, пришел к вере. Настойчивее всех, по словам Беньямина, приставал с вопросами Патрик, который после его уклончивых ответов насторожился и, вероятно, поставил об этом в известность преподавателей, потому что те тоже принялись выспрашивать Беньямина о его жизни, интересуясь, какие причины привели его в общину. Беньямин себя не выдал, но, как он добавил в отчете, ему стало трудно держаться как ни в чем не бывало, так как он стал бояться разоблачения, тем более что сам чувствовал себя подлецом . Это слово, писал Беньямин, Лиза употребляла, говоря о своем бывшем возлюбленном, который ей изменил и украл все деньги с ее дан-карты [19] Дан-карта – национальная банковская карта Дании. .