Ольга Володарская - Осколки хрустальной мечты

Подружились, что весьма странно. Впрочем, по-другому у Оксаны не получалось, поэтому она ничему не удивлялась. У нее был Костя – лучший друг, практически братишка. Кроме него, Наденька Ивановна, воспитательница, Алексей Петрович и его внучка Лизонька. Два человека из ее детдомовского детства, два из юности, на этом все. Окси училась, работала, жила как-то, но ни с кем не сближалась. Но с Кулеж они прикипели друг к другу, и Окси радовалась новой подруге. То, что она оказалась значительно старше, было дополнительным бонусом, поскольку со взрослыми у нее лучше получалось находить общий язык.

Стали тесно общаться, но Анна Ивановна сразу попросила не афишировать это.

– Я постоянно на виду, – сказала она. – Все мои отношения обмусолены, даже дружеские, но больше, естественно, интимные. Но так хочется что-то сокровенное иметь… А тебе?

– Мне нет. Я открыта перед лучшим другом.

– Он может тебя предать.

– Костя – никогда!

– Я дружила с женщиной по имени Варвара и увела у нее мужика, так что никому нельзя верить. Но сейчас не об этом. Нам всем нужны секретки, без них никак. Ты попробуй и поймешь, как я права.

Окси попробовала, и ей понравилось.

Они часто встречались – раз в неделю точно. Кулеж возила молодую подругу на свою дачу. Это было райское место: в палисаднике кусты малины, черной и красной смородины, на заднем дворе качели, гамаки, мангал, тандыр, за забором спуск к реке, быстрой, чистой, холодной. После баньки в такую нырнуть – одно удовольствие. Сын и внуки Анны Ивановны не ездили на дачу к бабушке, – далеко, да и зачем? Они в загородном доме жили, а там все то же самое, только вместо речки озеро, пусть и искусственное. Зато до всех благ цивилизации ехать на машине всего полчаса и по отличной дороге. А дача Анны Ивановны находилась в двухстах километрах от города, добираться сложно – по трассе только часть дороги, потом по проселкам и ухабам. Но Кулеж обожала и дом, весьма скромный, и деревню. Ее туда к бабушке на лето отправляли…

А у Оксаны бабушки не было, она всю жизнь провела в городе, в асфальтовых джунглях. Поэтому с огромным удовольствием ездила на дачу Кулеж – в настоящую глубинку, где по улицам бродят гуси, козы и даже коровы.

С Анной еще и интересно было. Она сыпала забавными историями, но могла и дать дельный совет, поделиться житейской мудростью. Оксану всегда тянуло к людям постарше. Нехватка родительской любви и заботы, ничего не попишешь!

Как-то после баньки, когда они гоняли чаи с вареньем из черной смородины, Окси рассказала своей старшей подруге о том, что чуть ли не с детства начала копить деньги на частного детектива, который разыскал бы ее родителей.

– Зачем? – коротко спросила Анна.

– Хочу узнать, кем они были.

– Узнаешь… И что дальше?

– Посмотрю матери в глаза и задам один вопрос: «Почему ты меня бросила?»

– Она может не захотеть тебе отвечать.

– Ничего, я по взгляду пойму все сама.

– Я всегда тебя считала мудрой не по годам, но сейчас ты лепечешь как дите.

– Все мы, детдомовские, не по годам мудрые, но в душе дети… которых бросили родители! Ты не поймешь!

– Почему же? Отец ушел от мамы, когда мне и года не было, я его ни разу не видела. То есть он ни разу не вспомнил о дочери…

– Но мама тебя любила за двоих?

– Пожалуй.

– А меня бросила. С мужиков спрос меньше.

– Но ты и отцу хотела бы посмотреть в глаза?

– Да. Но он мог бы сказать: «Я даже не знал о том, что ты появилась на свет». Но мать совершенно точно были в курсе, ведь она меня рожала.

На этом разговор прервался. Обе поняли, что он не к месту и времени. Так хорошо сидят, разомлевшие после парной, напившиеся ароматного чая, а Окси еще и варенья натрескавшаяся. Кулеж не ела сладкого, поэтому она только ложку в чашку положила, для вкуса.

Прошла пара месяцев, они снова оказались на даче. Уже ударили заморозки, и от бани пришлось отказаться: скважина перестала работать, а из колодца воду таскать тяжело. Зато шашлыки круглый год жарить можно, этим подруги и занялись. Еще и наливочки немного тяпнули, рябиновой, – купили у соседа за какие-то смешные деньги. Она чуть попахивала самогоном, но пилась замечательно.

– Если я скажу, что знаю, кто твоя мать, как ты отреагируешь? – спросила Анна Ивановна, опрокинув в себя вторую стопку.

Ей оставалась еще одна, Кулеж принимала на грудь не больше трех – знала, от них ей не будет плохо. Но если выпить пять, утром замучает похмелье. Не девочка уже, надо беречься.