Энн Кливз - Рассказывая сказки [litres]

Вот кто я такой, сказал он себе. Добрый человек, который заботится о своей семье. Возможно даже хороший человек. И в этом нет обмана.

За столом Роберт пришел в себя, просветлел, как до этого в церкви, когда к нему подошли люди. Он произнес молитву и похвалил приготовленный Джеймсом обед. Он пил больше обычного, и это напомнило Джеймсу о последнем ужине Кристофера в их доме. Он никогда не думал, что у отца с сыном было много общего, но теперь заметил сходство. Склонность к излишествам.

– Может, останетесь на ночь? – спросила Эмма. Мэри не любила водить машину Роберта, и Джеймс понял, что она считает, что отец превысил норму. – Можете вернуться домой завтра рано утром.

– Нет, – ответил Роберт. – Мне нужно домой. Я хочу завтра приступить к работе.

– Думаете, это разумно? – Раньше Джеймс никогда не высказывал сомнений о суждениях Роберта и почувствовал, что бросает вызов. – Я уверен, вас поймут, если вам понадобится больше времени. Хотя бы до Рождества. Какой смысл возвращаться на пару недель.

– Я бы предпочел быть на работе. Дома слишком одолевают мысли. – С этими словами он потянулся за бутылкой вина и наполнил свой бокал.

– Кроме того, – вдруг сказала Мэри, – если я не поеду домой сейчас, то никогда не смогу туда вернуться. – Она заметила, что все удивились. – Знаю, это глупо, но у меня такое чувство. Что я никогда не смогу перейти порог этого дома.

– Может, мне подвезти вас сегодня вечером? – спросил Джеймс. – Можете пока посидеть, отдохнуть, выпить еще бокал. А завтра утром я заеду за Робертом, чтобы он забрал машину.

Эмма улыбнулась ему и погладила кончиками пальцев тыльную сторону его ладони.

По телевизору показывали старый фильм. В комнате было жарко. Роберт и Мэри уснули. У Мэри чуть приоткрылся рот, и она моментами всхрапывала. Мэттью лежал на животе на коврике посреди игрушек.

– Наверное, доктор дал им транквилизаторы, – сказала Эмма. – Они как будто где-то не здесь, да? Особенно папа. Но хотя бы немного расслабился.

Когда они проснулись, она приготовила для них чай, а Джеймс поджарил на огне булочки. Он сидел на корточках, вытянув руку, потому что угли все еще были горячими.

– Утешение в еде, – сказала Эмма. Она с удовлетворением наблюдала за тем, как Мэри прикончила булочку и облизала пальцы. Джеймс подумал, что у Эммы сейчас такое же выражение лица, как когда ей удалось в первый раз уговорить Мэттью съесть ложечку детского питания.

– Пора. – Роберт встал. Поднос все еще стоял на полу, шпажка для обжаривания хлеба лежала на камине. – Ты готова, дорогая?

На улице, на другой стороне дороги, кто-то стоял на автобусной остановке.

– Он там долго простоит, – сказал Джеймс, надеясь немного их отвлечь. – По воскресеньям автобусы не ходят. Может, сказать ему?

Мужчина обернулся и посмотрел на них, хотя никак не мог услышать его слов. Лицо освещалось оранжевым светом фонаря.

– Это Майкл Лонг, – ответил Роберт. И Джеймс тут же его узнал. – Наверное, лучше оставить его.

Джеймс зашел с ними в дом. Ему всегда здесь нравилось, несмотря на то что дом был неуютный и неудобный. Но здесь выросла Эмма, и все здесь напоминало о ней. Школьные фотографии, книги с ее именем на обложках, резиновые сапоги у самой двери. Теперь же ему было неловко. Он стоял в кухне, пока Роберт и Мэри возились со светом, и думал, как они выносят эти мрачные стены, потертые ковры, кипы влажных книг. Его раздражало, что они не делают даже необходимый ремонт.

– Вы останетесь здесь? – спросил он. – Не станете переезжать?

– Конечно нет! – Мэри вскрикнула, как будто он предложил что-то невообразимое. – Куда нам ехать?

– Не знаю. Можно было бы найти дом поменьше. В деревне, например. Поближе к магазинам и к Эмме… – Он замолчал, увидев ее реакцию.

– Это невозможно, – ответила она.

– Просто сегодня вы, кажется, не хотели возвращаться сюда…

– Это тяжело. Но это место – все, что у нас теперь осталось от Кристофера.

Она больше с ним не говорила, и он подумал, что обидел ее. Когда он садился в машину, стоявшую во дворе, она выбежала к нему в тапочках, накинув на плечи пальто.

– Спасибо тебе за этот вечер. За обед. За заботу.

Он подумал, не кончилось ли действие лекарства, потому что она была в каком-то отчаянии, а взгляд у нее был маниакальный.

– Без проблем. Вы знаете, что мы всегда вам рады.

– Мне бы хотелось что-нибудь для вас сделать, для тебя и для Эммы. Она сегодня выглядела такой бледной, тебе не показалось?