Марина Серова - Нокаут по наследству

— Вы думаете, что я буду требовать какую-то долю от того, что Боря завещал этой чудесной девочке? — спросила она, когда официант принес нам по чашке капучино, а перед Ларисой поставил бокал с розовым вином. — Не буду. Знаю, что никаких прав у меня нет. Да и не нужна мне его квартира. Но есть кое-что, что я бы хотела забрать себе. Скажу так: это принадлежит мне, и Боря хотел, чтобы я это получила. Но подтвердить его слова я никак не смогу.

— Конечно, все, что хотите. Это ведь был и ваш дом тоже, — испуганно проговорила Инесса.

Несмотря на смысл сказанного, от слов Ларисы повеяло пафосом. Или плохо скрываемой бравадой. Можно было подумать, что она делает нам одолжение. Я решила пока не делать выводов и послушать, что она скажет дальше.

Я объяснила ей причину нашего с Мишей присутствия рядом с Инессой.

— Достойным делом занимаетесь. Похвально, — заметила Лариса и поднесла бокал к губам. — Наследство в наше время — непозволительная роскошь. Поначалу кажется, что привалило счастье, что теперь можно поправить свое шаткое положение, прогнать все беды, решить множество проблем… Эти мысли мне знакомы. Но все не так просто. Наследством нужно уметь правильно распорядиться. Не каждый способен это сделать, а в итоге остается ни с чем. Есть и еще одна неприятная сторона. Это охотники за наследством. Их не с первого раза распознаешь.

— Сталкивались? — спросил Миша. — Со знанием дела рассуждаете, вот я и подумал…

— Нет, я не наследница, — ответила Лариса. — А могла бы ею стать. Но это дело прошлое. Но мне приходилось иметь дело с внезапно свалившимися на голову деньгами. Так было, когда я крепко встала на ноги и дела пошли в гору. К тому моменту я уже понимала, что к чему, и смогла их выгодно пристроить. Но вам, наверное, это неинтересно. Вас же интересует другое.

Миша, сидевший рядом с Инессой, накрыл ладонью ее руку. Этот жест, обещавший девушке некую защиту, показался мне очень интимным. Как хорошо, что с нами не было ее жениха, иначе от моего друга осталось бы мокрое место.

— Расскажите о нем, — вдруг попросила Инесса. — Пожалуйста. Я совсем не знала дядю Борю, а теперь чувствую себя виноватой из-за того, что он решил сделать мне такой подарок. За что? За то, что я его практически не знала? За то, что не помню его лица? Не понимаю.

Лариса заглянула в свою сумку, достала оттуда мобильный телефон. Мое внимание привлек чехол, который к нему прилагался. Он имел шоколадный оттенок, на котором легко различались бронзовые снежинки.

Лариса проследила за моим взглядом и понимающе улыбнулась.

— Необычный, — заметила я. — Совсем не женский, но мне нравится.

— Купила в аэропорту, — сказала Лариса. — Уж очень понравился рисунок. Боре такой бы приглянулся. Он любил все темное, даже мрачное. А я нет, мне что-то поярче подавай.

— Но чехол совсем не яркий, — заметила я.

— Надоест — сменю, — ответила Лариса.

— Как давно вы последний раз общались с Борисом Семеновичем? — спросила я. — Если, конечно, общались.

Лариса не сразу ответила на мой вопрос.

— Мы редко, но созванивались, — помолчав, сказала она. — Нам не хватало друг друга. Я скучала, и он тоже сожалел. Пару раз, когда я звонила, трубку снимала какая-то девушка. Боря потом сказал, что это медсестра, которая приходит к нему домой.

Лариса решила впустить меня в самые укромные уголки своей памяти, и мне очень хотелось оставаться там как можно дольше. Но благоразумный человек, каким и являлась наша новая знакомая, вряд ли разрешил бы копаться в своих секретах с первой минуты знакомства. Это была ее территория, и я не имела права тотчас требовать от нее откровенности. Нужно было немного подождать. И если действовать осторожно, то можно будет узнать много интересного.

— Итак, вам стало известно о том, что я прилетела в Москву, — сказала Лариса. — Откуда? Вам об этом рассказала моя бывшая соседка Клара, я все правильно поняла? Потому что больше некому. Я ей позвонила перед вылетом из дома, предупредила, что скоро буду.

— Она просто случайно обмолвилась, — ответила я. — И тогда уже я решила, что встреча с вами поможет мне кое в чем разобраться.

— Помогу, — согласилась бывшая сожительница Игнатьева. — Но пока что не понимаю, в чем именно. Вы сказали, что квартира Бориса теперь принадлежит его племяннице, а ваша работа состоит в том, чтобы ей никто не помешал получить то, что причитается.

— Все верно, — подтвердила я. — Она вот-вот получит на руки все документы.