Алексей Биргер - Ведьмин круг

- А вы, выходит, на крыльце сидели.

- На верандочке открытой.

- И что делали?

- Чай пила.

- Ничего крепче не потребляли?

- Обижаешь, милый! Что я, пьянь какая? - Старуха, видимо, оскорбилась.

- Сами понимаете, Прасковья Ивановна, всяко бывает. Иногда и непьющему человеку взгрустнется... А с рюмочки-другой и по­мерещится что, особенно если человек непривычный... Не знаете, кстати, где ближе всего от вашего дома можно взять самогонку?

- Вот уж чем никогда не интересовалась, милый!

- Позвольте мне вам не поверить, Прасковья Ивановна! Может, вам до зелья интереса нет, но ведь слухом земля пол­нится. Вы, верно, думаете сейчас, что нехорошо на соседей ябед­ничать, но это вы не правы. Когда такое дело серьезное, то след­ствию надо искренне помогать.

Старуха опять задумалась. Высик ее не торопил.

- Может, у Варакиных покупают... - осторожно проговори­ла она наконец.

- Проверим, - кивнул Высик. - Спасибо и на том. Теперь отдохните немного. Скоро машина придет.

Старуху увели. Высик, покинув кабинет, заглянул в закуток Берестова на первом этаже.

- Не мешает направить запросы в Иваново... - начал он.

- Уже, - коротко ответил Берестов, подшивавший слабо дер­жащуюся пуговицу на почищенном мундире: готовился к выез­ду в райцентр.

- Молодец. И со старухой теперь пообходительней.

- Что-нибудь из нее вытянули?

- Врет много, - сообщил Высик. ~ А где ложь, там есть, что скрывать. Пусть она и тебе заливает за оба уха, ты при­нимай за чистую монету, простофилей этаким. Когда чело­век завирается, он где-то да проговаривается. И эти оговор­щики надо копить. Вот и сейчас - она долго думала, каких самогонщиков мне назвать, и в конце концов назвала Вара­киных.

- Так ведь Варакины...

- Именно! - Варакин был осведомителем Высика уже боль­ше года и знал, что, если не будет точно и своевременно отчи­тываться о своей клиентуре, то его лавочку прикроют: положе­ние дел, вполне всех устраивавшее.

Отдав еще несколько распоряжений, Высик отправился в де­ревню Глебово. Дом Акуловой он нашел без труда. В окне дома напротив углядел Матвеева, чаевничавшего с хозяевами. Мат­веев жестом показал Высику через стекло, что все в порядке, Акулова и ее постоялица на месте.

Высик отворил калитку и вошел на участок. Огромный цеп­ной пес бешено залаял, и на крыльцо вышла хозяйка: женщина средних лет, высокая и плотного сложения, с почти по-мужски резкими, хотя и не лишенными своеобразной привлекательно­сти, чертами лица.

- Кто такой? - крикнула она с крыльца.

- Как будто вы меня не знаете, - отозвался Высик. - Погово­рить надо.

- А, товарищ начальник! - просияла Акулова. - Заходите, добро пожаловать.

Высик вошел в аккуратно прибранные сени, вытер ноги.

- Где хотите устроиться? - спросила Акулова. - В комнате или на кухне, по-домашнему?

- Да все равно, где вам сподручней. И гостью свою позови­те, Марию Плюнькину. У меня разговор касается до вас обоих.

С лица Акуловой сразу исчезло приветливое выражение, она хмуро поглядела на Высика, но ни о чем спрашивать не стала. Подойдя к другой двери, она приоткрыла ее и окликнула, одно­временно сделав Высику жест проходить на кухню:

- Машка! Выйди к нам, начальник до тебя требует!

Высик удобно устроился в углу, на скамье у стола, Акулова и Плюнькина вошли следом за ним через полминуты. Высик поднял голову - и застыл, ошарашенный.

Из-за фамилии он воображал Марию Плюнькину каким-то анекдотическим существом, нескладненьким и косолапым. Более того, налет анекдота распространялся и на все дело, несмотря на его жуткие стороны. Не верилось в серьезность тех, кто ему про­тивостоит, какими бы неуловимыми они не были. Даже упомина­ние Матвеева, что Плюнькина - девка «с впечатлением», Высик как-то пропустил мимо ушей, настолько крепок был в нем заранее созданный, навеянный придурковатой фамилией образ.

А перед ним стояла настоящая красавица - невероятной, дух захватывающей, красоты. Густые каштановые волосы обрам­ляли удлиненный овал лица с глазами такой густой синевы, что они казались двумя вспышками голубого огня. Чистые, ровные формы носа, лба и подбородка, чистейшая кожа ровного матового оттенка, длинные красивые руки, крутые бедра и стройные ноги... Да, может, по деревенским понятиям, ее фор­мы и не были достаточно крупны - что тоже простодушно от­метил Матвеев, - но для того, кто не требует, чтобы в женщине всего было побольше, Мария Плюнькина представала живым воплощением гармонии.

Едва Высик ее увидел, как весь образ расследуемого дела сменился для него. Он ощутил единый нерв кровавых и страш­ных событий и был теперь готов поверить во что угодно - даже в то, что потусторонний призрак мертвого главаря банды суще­ствует самом деле...