Татьяна Степанова - Последняя истина, последняя страсть [litres]

– На! – Кабанова с размаха швырнула папку на пол к ногам Кати. – Подавись.

Катя достала из сумки флешку и порт, подключила к диктофону, проверила на глазах Кабановой. Отдала флешку с записью признания Ульяны. А на диктофоне на глазах Кабановой все удалила. Затем нагнулась и подняла папку с документами, убрала в сумку.

– Предала меня… и ради кого? – Кабанова глядела на нее с презрением. – Ради этого нуля. Ради этого шершня без жала. Который ни черта не смог – даже брата своего спасти, даже себя…

– В отличие от вашего сына Лесика, Гектор хотя бы пытался. Он воин, Клара Порфирьевна. А ваш Лесик был полным дерьмом.

– НЕ СМЕЙ ТАК ГОВОРИТЬ О МОЕМ СЫНЕ! ЯЗЫК ТЕБЕ ВЫРВУ! – заорала Кабанова, теряя контроль над собой. – Когда родишь сама своих детей, вот тогда станешь мне ровней и сможешь судить меня! Только ничего этого не будет, поняла? Этот твой Гектор, он тебе детей не сделает. Может, он все на свете и отдал бы за это, только… уж извините… от пустоты и кошки не родятся! А этой своей шлюхе Ульяне, которую ты одобряешь в душе за то, что она мужа убила, передай, что я… я ее…

Кабанова схватила с итальянского комода дорогую дизайнерскую вазу и швырнула в стену. Затем схватила подсвечник и бросила на пол.

Катя повернулась и пошла к двери. Из гостиной слышался грохот и звон стекла. Прокурор Кабанова в полном одиночестве разрушала свой прекрасный богатый дом.

В Староказарменске Катя собрала в своем номере вещи, загрузила их в машину и расплатилась на ресепшен отеля. Было уже очень поздно, когда она подъехала к отделу полиции. В дежурной части – бессменный Ухов за пультом.

– Семен Семенович, у вас не найдется плотного конверта для документов?

Ухов нагнулся и достал из нижнего ящика пульта дежурного большой крафтовый конверт.

В машине Катя положила в этот конверт папку с оригиналами и заклеила его.

Ехала по ночному Горьковскому шоссе домой – в Москву, оставляя Староказарменск и его тайны позади. Однако…

Она смотрела на конверт, что лежал рядом на сиденье. Оригиналы… А Кабанова отдала тогда Вилли копии… Но ведь копий можно сделать не одну. А две? И больше?

На следующий день она разбиралась с накопившимися делами в Пресс-центре, писала заметки. Рассылала мейлы. Крафтовый запечатанный конверт лежал в ящике ее стола. В пять вечера она открыла Whats App – тот их короткий разговор с НИМ… Написала новое сообщение: «Сегодня в 20.30 у клуба Б.Б. Кинг».

Гектор ответил сразу: «Не опоздаю ни на минуту».

Катя не стала даже домой заезжать, чтобы переодеться, продолжала тихо работать. К старому клубу, знававшему лучшие времена, но все еще державшемуся на плаву, она приехала на такси чуть раньше. И увидела Гектора. Он стоял у дверей – в своем черном костюме, привычно сунув руки в карманы брюк. Было заметно даже издали, что он сильно волнуется. Ждет ее.

Катя расплатилась с таксистом, забрала сумку, где лежал крафтовый конверт с документами, и пошла ему на встречу.

– Привет. – Он увидел ее.

– Добрый вечер, Гек.

Вторник – мертвый день клубной жизни. Они были практически одни в сумрачном зале, исписанном граффити знаменитых музыкантов. Сели за столик.

– Мятный капучино, два. – Гектор заказал это официанту, не сводя с Кати глаз.

Оба они представляли собой, наверное, странное зрелище для бесшабашного клуба в своих офисных строгих костюмах, Катя тоже ведь была одета в черный брючный костюм и белую рубашку…

– Я не ожидал… я так рад! – признался он. – Катя, я хочу вам сказать…

– Я позвала вас сюда, чтобы отдать вам это. – Катя достала из сумки крафтовый запечатанный конверт, протянула ему. – Это оригиналы документов. Я забрала их у Кабановой вчера.

Выражение его лица сразу изменилось. Если прежде он чуть ли не светился от счастья, то теперь словно погас. Скулы обозначились очень резко.

– Спасибо. А что дали ей взамен?

Катя рассказала ему все. Про Ульяну и ее признание в убийстве. И про аудиозапись.

– Это дело никак не закончится, – сказал Гектор. – Встречные признания… Им обоим надо быть стойкими. А что с убийством Аристарха Бояринова?

– Ни Ульяна, ни Петя его точно не совершали. Кабанова считает, что его убрали свои… то есть ваши из отдела, как ненужного более посредника.

– А у вас есть какие-то версии, Катя?

– Не хотелось бы об этом говорить сейчас, Гек.

Он смотрел на нее. Теперь она опустила глаза. И спросила:

– Вы сюда с работы?

– Да. Рапорт написал на увольнение.

– Вы уволились? Чем же вы теперь займетесь? И как же Троя?