Дмитрий Захаров - В пяти шагах от Рая

Голос умолк. Он замолчал в тот миг, когда Зорин, повинуясь Его инструкциям, отдал команду забросать помещение с детьми горящей ветошью. Оставшись без поддержки, Зорин испугался. Он не помнил, когда испытывал страх подобной силы. Он увидел, как разгоралось пламя, слышал крики детей, и внутри его словно наполнялся сосуд со зловонной жидкостью. Попытка достучаться до спонсора не привела к результату. И рация, и телефон хранили зловещее молчание.

Из помещения для охраны выскочил пожилой тучный мужчина. Его левая рука обвисла как плеть, кровь сочилась из раны на голове, но мужчина безбоязненно открыл стрельбу. И тогда Зорин побежал. Он бежал по ночной степи, увлекаемый безотчетным страхом. Бежал наобум, ощущая переполняющий сосуд с нечистотами. Он не мог сказать наверняка, насколько долго длился его марафон страха. Небо посветлело, поблекли звезды. Он остановился, пытаясь отдышаться. Сзади послышались быстрые шаги, мужчина оглянулся и узнал одного из мальчиков. Солдат. Зорин всегда отличался хорошей памятью, мускулистый паренек числился в Книге рекордов Гиннесса как самый сильный ребенок на планете. Мальчик вырос в интернате, кроме аномальной физической силы, других дарований не было.

– Здравствуй, Солдат! – немного отдышавшись, сказал психолог. – Ты гнался за мной? Зачем?!

Солдат молчал, и это было самое страшное.

– Здесь совсем недалеко проходит трасса… – Зорин выдавил из себя улыбку. – Если хочешь, мы вместе поедем домой! – Он заговорщически подмигнул.

Метод расположения к себе ребенка строился на равноправии и утрировании авторитета взрослого как руководителя. В ранние часы воздух в степи был свеж и прохладен. Звуки разносились очень далеко. Зорин услышал тонкий, как комариное жужжание, шум мотора. Признаки близкой цивилизации наполнили его самоуверенностью.

– Дай мне пройти, мальчик! – сказал он Солдату, который незаметно встал на его пути.

Подросток покачал головой. Он был одет в короткие шорты и кроссовки. На мускулистых плечах чернели следы сажи, на правой коленке был заметен свежий ожог. Мужчина поправил разболтавший за время бега узел галстука.

– Если ты думаешь, что я причастен к случившемуся в лагере, то это не так. Мне самому только что доложили про… – Он замешкался. – Доложили о произошедшей неприятности. И, как видишь, я побежал в город, чтобы как можно быстрее выправить ситуацию!

Он окончательно запутался, но не успел закончить фразу. Удар неслыханной силы пришелся ему в челюсть. Так как мужчина произносил монолог в то мгновение, когда ступня Солдата соприкоснулась с нижней частью его подбородка, зубы непроизвольно клацнули, отхватив розовый кусочек языка. Рот наполнился соленой кровью, черный купол обрушился на него с небес. Земля стремительно наклонилась, падая, он успел удивленно подумать о таком феномене вращения планеты, затем острая боль пронзила откушенный язык. Смердящая жижа хлынула наружу, заполонив воспаленное сознание. И перед тем как окунуться в черное ничто, Голос торжественно прокричал:

– Свершилось!

Больничный запах отличается неповторимой спецификой! Ермаков осознал этот печальный факт, очнувшись после операции. Он шевельнулся.

– Пожалуйста, лежите спокойно! – Из белого безмолвия выплыло круглое лицо медсестры. – Вам только что сделали операцию.

Она бережно, словно обезвреживая мину, обернула его предплечье черной манжетой, нагнала воздуха, лицо стало сосредоточенноскорбным.

«Сейчас начнется! – почему-то мстительно подумал Ермаков. – «Как вы с таким давлением на свете живете?!»

Воздух с шипением выходил наружу, манжета опала, отпустив на волю дряблый бицепс следователя.

– Вас давно ждут из органов… – Медсестра многозначительно подняла светлые брови. – Посоветуюсь с Андреем Матвеевичем, это наш врач, который извлек пулю из вашего плеча, – пояснила словоохотливая девушка. – И думаю, противопоказаний для встречи не будет! Вас словно через мясорубку пропустили! – Она укоризненно посмотрела на перебинтованную кисть левой руки, словно больной истязал себя собственноручно.

Она направилась к выходу, на ходу убирая тонометр в футляр.

– Эй, девушка! – обиженно окликнул Ермаков. – А как же давление?!

– Сто двадцать на восемьдесят! И у вас отличная кардиограмма. Молодым бы так! – Она кокетливо улыбнулась и стала выглядеть вполне привлекательно.

Ермаков откинулся на подушку, тихонько присвистнув! Вот дела! Мальчишка всего только положил ладони ему на голову и исцелил от гипертонии! Солнце скрылось за облаками, в палате потемнело, он задремал. Ему приснился удивительный мальчик с глубокими, как бездонное озеро, глазами. Мальчик улыбнулся.