Влада Юрьева - Явный, сумрачный, финальный

– Похоже, Костя вел какое-то свое расследование, – указала Ланфен. – К сожалению, карту памяти из его камеры не нашли, убийца позаботился об этом. Но сама смерть Кости показывает, что он шел по правильному следу. Дамир и Север не знают, что привело его в ту квартиру. А ты?

– Нет, – ответила Саша. – Даже не догадываюсь… Я думала, что история с квартирой Антипенко закончилась с арестом!

– Должна была закончиться. Но, видно, Константин нашел больше, чем сказал нам.

– Теперь эту квартиру обыскали?

– Обыск был проведен, – подтвердил Артур. – Только ничего там не нашли. И не могли найти. Труп не стали убирать, позволили обнаружить. Следовательно, до утра все, что могло вызвать интерес полиции, уже было вывезено.

– А владелец квартиры? – не сдавалась Саша. – С ним что?

– Старик восьмидесяти лет, перед законом чист. Утверждает, что приобрел квартиру для личного пользования на многолетние накопления. Врет или нет, не знаю, это еще проверяют. Но… оснований для подозрений у официального следствия нет. Думаю, они верят, что Константин был там один.

– Получается, его смерть была напрасной?..

Саше даже произнести это было сложно, а поверить – и вовсе нереально. В восьмом этапе проекта участвовали только победители. Не новички, которые действуют опрометчиво, а люди, уже научившиеся вести расследования. Умеющие выживать!

К Косте это относилось в первую очередь. Он себя слишком ценил, чтобы подставиться, всегда избегал откровенного риска. Почему он так просто попался, почему не взял ее с собой?!

– Не нужно примерять к смерти такие практические суждения, как напрасная или не напрасная, – посоветовала Ланфен. – Ты правильно сказала, в тридцать три года любая смерть кощунственна.

– Я знаю… И что для него уже ничего не изменится, тоже знаю. Но если бы нам удалось найти того, кто это сделал, если бы смерть Кости помогла в этом… Думаю, Костя был бы рад… Я даже не знаю, что сказать, как это правильно сказать…

– Я тебя понимаю, – заверила ее психолог. – Это нормальная реакция человека, который любит: поиск виноватых и справедливости.

– Мы с ним не…

– Я не имею в виду романтическую любовь, – поспешила уточнить Ланфен. – Прости, я неправильно выразилась. Я знаю, что вы с Костей не были парой. Но вы были друзьями, помогали друг другу. Это нормально, что его смерть причиняет тебе боль. Позволь себе эту боль – но не самобичевание. Ты не могла ему помочь. Ты могла только погибнуть с ним. Своим отказом он спас тебя, и благодари его за это. Пусть с именем Кости в твоей душе будет связана благодарность, а не чувство вины.

– А расследованию он помог, – добавил Артур. – И серьезно!

– Как?

– В квартире ничего подозрительного не обнаружили, однако при дальнейшем осмотре мы нашли следы подозрительного вещества на его теле, – пояснил куратор. – Точнее, под ногтями. Анализ показал, что это фрагменты безвременника осеннего…

– Это растение? – смутилась Саша. – Не наркотик?

– Ядовитое растение, – уточнил Артур. – В частности, добываемый из него колхицин может быть использован для убийства. Но на руках Константина был обнаружен необработанный безвременник. Для полиции это ничто. Однако мы понимаем, в свете уже случившегося, что это мог быть лишь составной компонент другого яда. Я это вижу так… При осмотре квартиры Антипенко Константин обнаружил нечто такое, что указало на квартиру на первом этаже. Но этот знак не был достаточно подозрительным, и Константин направился туда один. Там он нашел спрятанные компоненты ядов и, возможно, что-то еще. Вопреки его ожиданиям, квартиру охраняли, и он погиб.

– Но что это нам дает? Насколько я поняла, этот безвременник даже полицию не насторожил…

– Мы не испытываем необходимости обращаться к полиции, – сообщила Ланфен. – Не сейчас. Владимир Армейцев, другой участник проекта, сообщил, что безвременник осенний может быть важной уликой. У него есть связи среди людей, которые поставляют такое вещество, занимаются натуральными ядами. Он будет искать, кто мог заготовить, привезти и продать это растение.

Саша надеялась на нечто большее, более простую связь. А тут… да, это улика, но снова косвенная. Если у Армейцева ничего не получится, они будут в тупике – и какой ценой!

А Кости нет.

Слезы снова щипали глаза, и сдерживать их становилось все сложнее. Ланфен поняла ее состояние, она обернулась к Артуру:

– Оставь нас, пожалуйста.

Он не стал возражать или спрашивать о чем-то, как показалось Саше, он и рад был подчиниться. Как и многие мужчины, Артур не выносил вида женских слез.