Наталья Андреева - МоLох

— Ах, вот оно что! — удивленно протянул Миллер. — Но где ты его, черт возьми…

Он не договорил. Бобров весь подобрался, но увернуться от нового отчаянного броска Миллера, которому терять уже было нечего, не успел. Олег был намного выше, крупнее, и, как оказалось, физически необычайно силен. Кто бы мог подумать, что в этом туповатом на вид золотоволосом красавце с бархатным баритоном столько отчаяния и злости! Бобров почувствовал, как пальцы Олега тянулся к горлу и подумал: «Мне крышка». Его собственные пальцы шарили по полу в поисках хоть какого-нибудь предмета. Ударить им Олега, или хотя бы ткнуть… Сделать что-нибудь…

Зазвонил телефон.

— Олег, возьми трубу, — прохрипел Бобров.

— Достал… со своими… приколами… — Миллер придавил его своим крупным телом, впечатал в пол, подмял, и, брызгая слюной, прошипел: — Ненавижу… Москвач… ублюдок…

Уже теряя сознание, Бобров сквозь пробки в ушах, словно сквозь вату, услышал, как хлопнула дверь. И удивленный голос Протопопова:

— Мужики, че это вы затеяли, а?

Когда Бобров пришел в себя, то увидел, что Миллер лежит на полу без сознания, а над ним нагнулся Колька, на лице у которого написано несказанное удивление.

— Че это он, а? В глаз мне засветил. Андрюха, че происходит?

— Коля, это он, — Бобров потрогал распухшую, расцарапанную ногтями Миллера шею. Говорить было больно. — Он убийца.

— А я вот, глянь, бля, штаны порвал, — Колька повернулся к нему задом, показав треснувшие по шву спортивные штаны. — Неудобно перед девками: труселя видать. А они, бля, в цветочек. Мне и без того проходу не дают. Ржут все, грозятся Зинаиде позвонить, рассказать о моих подвигах… Вот, переодеться заскочил… А тут вы по полу катаетесь. Я его за шкирку взял, хотел от тебя оттащить, а он мне ка-ак засветит! Ну, Олежек, ну, бля, гитарист!

— Меня спасли спортиные штаны, — через силу улыбнулся Бобров. — Это хорошо, Николай, что ты так отъел свою … опу.

Миллер застонал и заворочался.

— А хорошо ты ему засветил, — тускло улыбнулся Бобров. — Он пришел, чтобы Мартина убить. Притворился, будто палец сломал.

— Да ты можешь толком объяснить, че здесь происходит? Че он кинулся-то на меня, а?

— Ох, и тупой ты, Коля, — вздохнул Бобров. — Это ведь так удобно: тупить. Переспрашивать все по нескольку раз, задавать глупые вопросы. А на самом деле, очень даже не глупые. Ты вот что: свяжи-ка его. А то он в окно сиганет.

— Не, не пролезет, — Протопопов с сомнением посмотрел на окно и на лежащего под ним высокого, крупного Миллера. — А связать, что ж… Это можно. А то, как зверь кидается. Рефлексы мои проверяет, бля. Не, ну дела!..

…Пока на турбазу ехала полиция, Байдашев с Квашниным допрашивали Миллера. Его завели в гостиную, в коттедже арендованном Квашниным, столпившимся у крыльца «счастливцам» Свежевский важно сказал:

— Преступник, граждане, задержан силами нашей службы безопасности. Вам все разъяснят. Отдыхайте пока.

Сама «служба безопасности» на всякий случай встала в дверях. Миллера хоть и связали, но терять ему было нечего. Поэтому Колька Протопопов караулил каждый его жест, хотя все еще не понимал: как такое могло случиться? Олег — убийца?!

— Где труп? — первым делом спросил Байдашев, который тоже пока не верил, что тот, кого он меньше всего подозревал и оказался преступником.

И его задержал Бобров! И вычислил Бобров! Этот рефлексирующий интеллигент, бывший наркоман, явный неудачник. Байдашев изо всех сил пытался доказать, что Бобров ошибся. Красивый глупый Миллер, любимец чацких старушек, не в состоянии убить трех человек! Причем, одного из них зверски, нанося один за другим удары молотком по голове, пока кости черепа и мозг не превратились в кровавую кашу! А потом хладнокровно замести следы, залив место преступления вонючим самогоном. Миллер?! Да не может быть!

— В лодочном сарае, — Миллер сплюнул на пол кровь. В сердцах Протопопов зарядил ему еще раз, когда вел на допрос. Губы у Олега были разбиты, и боль его отвлекала от мысли, что это все, конец. От растущего отчаяния, грозящего перейти в панику.

До сегодняшнего дня он был до предела собран. Хотя, нет. Сорвался он вчера, когда Квашнин сказал о преступной группе. О том, что в банке «Счастливый» работают двое ее членов. И Миллер понял, что московские вычислили Шурочку. С тех пор он плохо соображал, что делает.

Шурочка была глупышкой. Ей очень уж хотелось замуж. Или хотя бы любви. Олег убедил ее, что с Липкиной у него чисто деловые отношения. Так, дергая за ниточки двух женщин, обещая каждой одно и то же и прося пощадить чувства другой, он забирал себе почти все деньги. Он планировал сбежать, как только денег будет достаточно. Уехать в Сочи, или в Крым, где купить уютный домик, если уж не удастся сбежать за границу, поменяв рубли на валюту. Пока Олег боялся это делать, суммы требовались крупные, и все операции прошли бы через Боброва. Который вдруг заинтересовался кражами. Миллер не хотел рисковать.