Наталья Андреева - МоLох

«Я не шатаюсь, а брожу», — следовало сказать Боброву, но он, молча, и аккуратно переложил бумаги из кресла на стол и сел напротив Квашнина. Тот посмотрел на Боброва с интересом и убрал ноги. Отрывисто спросил:

— Обедал?

— Нет. Не успел. Вообще-то я дома обедаю, мне только дорогу перейти.

Бобров пришел в ужас оттого, насколько он многословен. Будто оправдывается. Квашнин парализовал его волю одним своим присутствием.

— Поехали, пообедаем, — Квашнин встал.

И, не слушая, что ответит Бобров, направился к двери. И Бобров, опять-таки, молча, встал и поплелся за Квашниным. Казалось бы, сбылась его заветная мечта. Квашнин обратил на него внимание, он, Бобров, избранный. Заместитель Председателя Правления Банка зовет его пообедать вместе! Об этом в «Счастливом» мечтают все, а выбрали Андрея Боброва!

Но он почему-то не чувствовал себя счастливым. Напротив, на душе было муторно, внутренний барометр уныло повесил стрелку, показывая затянутое тучами небо.

Провожаемые напряженными взглядами сотрудников, они прошли через операционный зал. Бобров покорно сел в «Майбах», на заднее сиденье.

— Есть у вас в городе хороший ресторан? — полуобернулся к нему Квашнин.

Боброву опять-таки следовало сказать, что это не его город, он коренной москвич, который временно живет в Чацке. Но вместо этого Бобров угодливо замногословил:

— У нас не принято обедать в ресторанах, тем более в будни. Вряд ли вас сейчас хорошо накормят, Василий Дмитриевич, даже в хорошем ресторане.

Оставалось только угодливо захихикать. Совсем как Свежевский.

— И что нам делать? — задумчиво спросил Квашнин.

— С вами же повар приехал, — угодливо напомнил Бобров.

— Да, но у него появилось много другой работы. Ладно. Петя, давай в центр, — велел Василий Дмитриевич шоферу. — Туда, где был банкет. Расшевелим их.

Официанты и в самом деле были сонные, как мухи, настроившиеся на зимнюю спячку. Главный зал был пуст, в уютной гостиной сидела парочка. Наверняка приезжие. Квашнин без раздумья прошел в банкетный зал. За ним поплелись трое официантов.

— Фирменное блюдо у вас, какое? Биточки? — Квашнин положил огромные веснушчатые руки на меню и принялся допрашивать одного из официантов.

— Нет, стейк.

— Стейк какой?

— Просто стейк.

— Ага. Заднюю часть от филейной в Чацке не отличают. Потому что сам он — ж… а, — грубо сказал Квашнин. — И стейки здесь исключительно из говяжьей ж… ы. Хоть приготовить нормально сможете? Я люблю с кровью.

— Типа вообще не жарить? — официант нацелился карандашом в блокнот.

— Ядерный идиот, — констатировал Квашнин и перевел взгляд на тощего лохматого парня. — Ты. Как зовут?

— Артем.

— Артем, хочешь штуку чаевых?

— Конечно, хочу!

— А две?

— Две лучше, чем одна.

— Хороший ответ. Тогда лично займись моим стейком, — парень с готовностью кивнул. — А ты, Бобров, что будешь? — спохватился Квашнин.

— Суп.

— Суп с чем у вас? — для разнообразия спросил Квашнин другого официанта.

— Рыбный.

— А рыба откуда?

— Из магазина.

— На реке живете, а рыба из магазина?

— Так ведь май.

— Не клюет типа?

— Не клюет, — с сожалением сказал официант, готовый немедленно ехать на берег реки и ловить для ухи Квашнина рыбу. Если бы она в начале мая клевала.

— Ты займешься рыбным супом, — кивнул Квашнин. — И если он будет хорош, тебе тоже штуку. Что поделаешь? Гурман я, — сказал он Боброву, когда официанты исчезли. — Еда — одна из немногих радостей жизни, которая мне с моими болячками доступна. И я отношусь к ней серьезно. Хочу вкушать, а не жрать. Что молчишь?

— Я не компетентен ни в медицине, ни в кулинарии, — пожал плечами Бобров. — Лично мне все равно, что я ем.

— Другие радости жизни, понятно, — усмехнулся Квашнин.

«Он знает о кокаине!» — похолодел Бобров. «Так я ведь завязал!».

— Привет тебе от Карена, — небрежно сказал Квашнин в ожидании супа.

— Спасибо, мы созваниваемся, — соврал Бобров. Карену он не звонил давно, а тому звонить было незачем.

— Что заставило тебя простить нанесенную обиду? — тихо спросил Квашнин.

— Вы о чем? — Бобров невольно отвел глаза.

— Ты мог бы потребовал столько же, сколько и Карен. Может, чуть меньше, но не было бы нужды ехать в Чацк. Полагаю, Карен тебя запугал. Но доказать ничего не удалось. Хозяева банка сумели договориться. Я навел справки. Ты чист. Можешь вернуться в Москву.

Бобров молчал, не зная, что сказать. Его, похоже, покупают. А цена?