Эллери Куин - Дракон-убийца

– Ну-ну, никаких причин я для этого не вижу. – Вульф поставил на стол стакан с пивом и обтер губы носовым платком. – Значит, вы сбежали из дому?

Она кивнула.

– Больше года назад. Сказала матери… впрочем, неважно. Так или иначе, я просто ослабила связи, понимаете? Мне хотелось прорыть каньон, в котором сестры Хауторн выглядели бы черепашками на блюде! Поэтому я нашла работу за двадцать долларов в неделю: продай) антикварное стекло и хрусталь на Медиссон-авеню Ну и приобрела фотоаппарат. Замечательно, верно? В отношении поездок домой на уик-энд я была непоколебима. Впервые я сломалась в последний понедельник, когда мама пришла в негодование и заявилась в магазин требовать моего присутствия на праздновании серебряной свадьбы. До этого я уже в письме отказалась. На следующее утро, во вторник, меня уже мистер Прескотт пытался переубедить Поначалу я упиралась, но, когда в шесть часов закончила работу, он ждал меня у магазина в своей машине. Все мои попытки улизнуть оказались бесплодными: он отвез меня к ним. А когда мы приехали, дядя Ноэль был уже мертв.

Вульф покачал головой.

Ужасная история. И это в первый же визит. Боюсь, что здесь я ничего не смогу поделать. У вас все?

– Нет.

Теперь она смотрела прямо ему в глаза. Во взгляде ее не читалось ни вызова, ни призыва, как у Нейоми Кари, но его яростная твердость была подобна удару.

– Нет, – повторила она. – Просто вам необходимо кое-что знать, если вы согласитесь мне помочь. Поутру я совсем уж собралась повидать окружного прокурора мистера Скиннера, но, хорошенько подумав, сообразила, что без вашей помощи у меня ничего не получится. Он обязательно должен мне поверит. Понимаете, его нужно убедить, что это я рассказала дядюшке Ноэлю про заем Аргентине, а во вторник застрелила собственными руками.

Кончик моего пера разорвал бумагу и оставил на листе длинный чернильный след.

– Что?! Ну-ка, еще раз! – потребовал Вульф.

– Вы меня прекрасно поняли. – У Сейры была завидная выдержка. – Кажется, в апреле я подслушала разговор отца с посланником Аргентины о займе и все передала дяде Ноэлю, надеясь получить денег. Ну, а недавно он стал грозить мне разоблачением, вот я его и убила.

– Понятно. Так зачем же вам надо было признаваться, если теперь он все равно никому ничего не расскажет? Совесть замучила?

– Нет, не замучила. Просто я хочу спасти отца от позора. И маму, конечно. Решаясь на убийство, я не подумала о его последствиях.

– А следовало бы, – сурово произнес Вульф. – И немедленно прекратите болтать. Вас же поймают за пару минут. Взять хотя бы одну деталь: разве ваша рука могла дотянуться с Медиссон-авеню до Рокленд-Каунти и нажать на спусковой крючок дробовика? Как это вы сказали? «Неостроумно, невыполнимо и откровенно глупо»? В данном случае все три эпитета можно употребить одновременно. Придумайте что-нибудь другое.

– Но если бы вы мне помогли, у нас бы все получилось. Я могла бы заявить, что ушла из магазина…

– Фу! Мисс Данн, прошу вас. Я работаю на вашего отца. А теперь не откажите в любезности, попросите мисс Эйприл Хауторн прийти сюда.

Битых десять минут он выпроваживал девушку из комнаты, и был такой момент, когда я совсем уже собрался взять ее в охапку и вынести за дверь. Но в конце концов она ушла сама.

Вульф налил себе пива и пробормотал:

– Если они все такие…

– Не воображайте, будто с нею покончено, – заявил я бодрым голосом. – Не забудьте, что внизу сидят Скиннер и Крамер… Ставлю десять против одного: она окажется в тюрьме еще до наступления ночи, и вам же придется ее оттуда вызволять. Ведь она наша клиентка. На сей раз нам досталась целая свора ненормальных!

Но до наступления ночи я уже сам мечтал попасть в тихую, уютную камеру, где никто бы меня не потревожил.

Эйприл выглядела так, словно у нее болела голова. С ней, разумеется, заявился кортеж в лице Селии Флит, по виду которой можно было сказать, что она почти не спала, и Осрика Стоффера, успевшего побывать дома и переодеться.

Не дожидаясь нашего приглашения, они уселись по обе стороны от «Ее Королевского Высочества».

Серебристые переливы в голосе Эйприл были теперь совсем не такими, как накануне.

– Я не могу об этом разговаривать. Просто не могу! И пришла только потому, что сестра велела. Но сказать я ничего не в силах. У меня ком стоит в горле. Отчего я такая? Другие люди никогда не теряют голоса, что бы ни случилось. А вот у меня вечно…

Селия Флит улыбнулась ей.