Галина Романова - К северу от любви

— Аська, мне срочно нужна твоя помощь, — заявила бесцеремонная мачеха. — Ты должна прослушать припев. И возражения не принимаются. Завтра слепые прослушивания. Я не могу слажать. Вот слушай…

Неожиданно она спела прилично. Ася попросила повторить, в надежде, что Таня собьется. Нет. Хорошо спела.

— Берешь уроки вокала? — удивленно распахнула она глаза. — Тебе же медведь на ухо наступил.

— Это тебе наступил медведь непонятно куда, — вдруг обиделась мачеха, присаживаясь на край узкой кровати. — Валяешься тут, страдаешь.

— Чего это я страдаю? — Ася резко села, чтобы не касаться ногой горячего бедра мачехи. — Просто ушла от тебя подальше. Отдыхаю.

— Отдыхает она! — фыркнула Татьяна, поправила край несвежего, давно не стиранного покрывала, которым была укрыта кровать. — По Егорке печалишься, я же не дура. Вижу! И чего ты в нем нашла?

— Не твое дело, — буркнула Ася, слезла с кровати и подошла к окну.

— Может, и не мое. Только шансов, детка, у тебя никаких. Не любит он тебя, — не без удовлетворения протянула Татьяна. — Ты для него только боевая подруга, не более. Вот для того, кто третий вечер за тобой на машине подъезжает, ты объект обожания. Хотя вы усиленно делаете вид, что вас связывает лишь дело. Но я не слепая — ты ему страшно нравишься, Аська. А для Егора… Нет. Ты для него никто.

Ася таращилась в стекло. Оно было таким пыльным, что улица казалась серой. Серые листья, серые клумбы, серые люди.

Зачем она так с ней? Хочет сделать ей больно?

— Я не пытаюсь сделать тебе больно, — опротестовала ее мысли мачеха. — Просто я неделю назад видела Егора в очень интересной компании. И… И повторюсь: у тебя нет шансов, Ася.

— Неделю назад? — Она резко повернулась. — Точно семь дней назад или плюс-минус?

Татьяна собрала на лбу морщины, выкатила на нее глазищи. Это она так думала. Подумав, мачеха качнула головой.

— Нет, не точно. Может, неделю. Может, чуть больше. Может, чуть меньше.

— Хорошо. Не суть, — замотала головой Ася. Сердце заколотилось сильнее. Она разволновалась. — Что за компания? Что за люди? В котором часу это было? Что они делали? Где?! Где видела?

— На набережной. Чарлика выгуливала. — Лоб Татьяны снова пошел морщинами. — Вечер. Да, точно, вечер. Но было еще светло. Я затемно там не гуляю.

Ася чуть не фыркнула: кто же в темноте рассмотрит прелести, выставляемые напоказ!

— Хорошо, ты выгуливала Чарлика и?..

Нервной походкой она подошла, села рядом с мачехой на кровать, схватила ее за локоть, тряхнула. Та слишком долго думала.

— Таня! Что было дальше?

— Они гуляли. Егор с девушками. Три девушки. — Татьяна подняла вверх три пальца с идеальным маникюром, стоившим Асиному отцу целого состояния. — Егор и три девушки, да. Веселые были, беззаботные. Хохотали без конца. Как показалось мне, совершенно без причины. Девушки нарядные. Загорелые. Мне показалось, что они идут с пляжа.

— Что на нем было надето? Егор в чем был?

— Что-то яркое, не помню.

— Ярко-оранжевая футболка и пестрые, в тон, шорты, так?

— Кажется… — Складки на лбу мачехи грозили переродиться в ранние мимические морщины.

— Они прошли мимо? Егор поздоровался с тобой? Или сделал вид, что незнаком?

— Это я сделала вид, что не знаю его. Честно? — Глубокого серого цвета глаза Татьяны гневно вспыхнули. — Мне было неприятно то, как он без стеснения тискал эту анемичную девчонку. Глянуть не на что! Разве сравнить с тобой? Нет же, нет! А он ее… Я и отвернулась. А потом пошла за ними, на расстоянии. Но шла недолго, до автостоянки. Они уселись в машину и уехали.

У Егора девушка? А она думала, что он приврал деду. Она на это так надеялась!

У Егора девушка, о которой ей ничего не известно. Он всегда делился своими секретами. В подробностях, от которых ее сердце щемило. На этот раз он промолчал. Все настолько серьезно? Все настолько запретно? Или до него все же дошло, что он каждый раз, рассказывая, делает ей больно?

— Что за машина, Таня?

Ася проморгала слезы и требовательно уставилась на мачеху.

— Машина? — Со вздохом поднявшись, мачеха шагнула к двери и произнесла: — Очень крутая машина, детка. Красная, приземистая, очень-очень дорогая! Марку не угадала издалека. Номеров не видела. Но ведь твой воздыхатель запросто может отследить ее по камерам, разве нет?..

— Надо постараться, — последовал туманный ответ на ее вопрос от Данилы. — Сама понимаешь, в официальном порядке я этого сделать не могу. Дела я не веду. Да и дела никакого нет. Дед твоего друга отказался писать заявление. Разве нет?