Наталия Антонова - Тень другой женщины [litres]

– Сию минуту. – Женщина легко встала со стула и проплыла до двери грациозной походкой восточной красавицы. Вскоре он услышал её голос:

– Паша, тебя зовёт следователь.

Когда мужчина вошёл, Наполеонов проинформировал его:

– Павел Антонович, мы покидаем ваше заведение. Но вполне возможно, что нам ещё не раз придётся поговорить с вами, сестрой вашего друга и вообще с сотрудниками салона.

– Я понимаю, – кивнул Силаев и проводил следователя до выхода из «Шамаханской царицы».

Прежде чем сесть в свой автомобиль, Наполеонов ещё раз оглянулся на витрину и задержал свой взгляд на Шамаханской царице. Ему показалось, что кукла лукаво улыбнулась ему и заговорщически подмигнула.

Наполеонов помотал головой и пробормотал себе под нос:

– Примерещится же такое.

Между тем весеннее солнце заливало улицу ярким светом, и прохожие, спешившие по своим делам, невольно улыбались, точно солнечный свет стёр своими лучами озабоченность и усталость, оставленную на их лицах долгой зимой.

Личность погибшей установили по имевшимся при ней документам ещё в салоне. Наполеонову не давала покоя одна-единственная мысль: кто мог за столь короткое время проникнуть в кабинет и убить девушку?

Персонал и немногочисленные посетители, находившиеся на момент убийства в салоне, были незамедлительно опрошены сотрудниками полиции. И у всех имелось алиби. Все были на глазах друг друга. В момент убийства никто не находился один. У всех специалистов, работающих в отдельных кабинетах, в это время были клиенты, и сами они никуда не отлучались. Алиби отлучившейся Мониной было в лице Горшковой. И, соответственно, наоборот. Королькова и Горячев были на виду практически у всех. В кабинете Силаева на момент убийства была бухгалтерша Калерия Игнатьевна Тучинская, они с ней корпели над отчётностью для налоговой.

Выходит, злоумышленник проник извне, хотя охранник Горячев уверял, что это невозможно. Однако других версий просто не было. По всему выходило, что кто-то всё-таки выследил жертву, проник в салон и расправился с ней. В подтверждение этой версии говорило обнаруженное на первом этаже открытое окно временно пустующего кабинета. Кто и зачем открыл окно – неизвестно. Силаев предположил, что его открыли для проветривания. Но никто из сотрудников не признался, что приложил к этому руку. Уборщица, пожилая женщина, почти такая же худая, как швабра, которой она мыла пол, божилась, что к окну не прикасалась с прошлого месяца, когда лично мыла его по приказу того же Силаева. Однако кто-то же его открыл! И впустил сообщника. Отпечатков пальцев на окне не было. Возможно, его открывали в перчатках. Кто это мог быть? Да кто угодно, начиная с той же уборщицы и заканчивая владелицей салона. Хотя видимых мотивов ни у кого для этого не было.

Оперативник Ринат Ахметов был отправлен по домашнему адресу жертвы, чтобы оповестить мужа и поговорить с соседями. Себе следователь оставил беседу с подругой погибшей, которая и посоветовала ей навестить «Шамаханскую царицу». Адрес подруги Светланы Геннадьевны Кочетковой у него уже имелся.

Оперативник Ринат Ахметов выслушал распоряжение следователя, не проявляя внешне никаких эмоций, только глянул мельком на часы и подумал с явным сожалением, что забрать из садика дочку Гулю он сегодня, скорее всего, не успеет. Придётся звонить жене или маме. «Гулька будет огорчена», – подумал он, вспомнив, как дочка утром ластилась к нему и уговаривала после садика забежать в её любимый скверик с кувшинчиком. Девочка могла по нескольку минут стоять молча рядом с импровизированным глиняным кувшином и смотреть, как внутри него бьётся фонтанчик, больше похожий на родничок. Ринат проникался настроением дочери и тоже молча стоял рядом с ней и любовался маленьким рукотворным чудом.

Ринат вздохнул и набрал цифры домофона квартиры, в которой ещё сегодня утром жила Софья Сафронкова. Ему никто не ответил. Он набрал номер второй и третий раз – с тем же результатом. Подождав полминуты, он набрал номер соседней квартиры, и тут ему повезло.

– Кто это? – спросил молодой женский голос.

– Полиция! Откройте!

– Что случилось? – переполошился голос.

– Девушка, мы так и будем по домофону переговариваться? – строго спросил Ринат.

– Нет, нет, конечно, – ответила трубка, и слабый щелчок оповестил оперативника о том, что дверь подъезда открылась. Чтобы не терять зря времени, Ахметов поднялся на лифте. Когда двери его разъехались, он увидел, что его уже поджидают. На пороге открытой квартиры стояла молодая брюнетка в коротком цветастом халатике и буквально пожирала его глазами.