Галина Романова: Лицензия на happy end [litres]

Лида замолчала внезапно. Уставилась на него со смесью страха и вины, а потом внезапно сползла по стене на пол, обхватила коленки руками, ткнулась в них некрасивым лицом и заплакала.

– Ты можешь объяснить, что случилось, дорогуша? – Не выдержав, Сандро присел с кряхтением перед девушкой и, превозмогая неприязненное к ней отношение, тронул за плечо. – Ну! Чего ревешь? Расскажешь толком или как?

Она замотала головой, растрепав куцый хвостик по спине, потом судорожно всхлипнула напоследок и прошептала, не поднимая лица:

– Катька твоя пропала!

– Та-а-ак! А ну-ка встань! – И, уже не особо церемонясь с истеричкой, встав, дернул с силой ту за руку, поднимая с пола. – Ну! Живо говори, где она?!

– Не знаю! Не знаю, не знаю, не знаю! – заверещала она снова, топая ногами, как капризная девчонка-пятилетка. – Я поехала чуть раньше, хотела покормить ее. Из одежды кое-что взяла, она ведь как была в халате, так и… А там пусто!

– Где?

– В мастерской!

– В какой, мать твою, мастерской?!

Сандро недобро ухмыльнулся распухшим запекшимся ртом.

Итак, он не ошибся. Девица хотела развести его, как последнего лоха. А поняв, что такие вещи с ним не прокатывают, начала выкручиваться. Вон даже пакет с тряпьем прихватила для наглядности.

– Я оставила ее вчера в мастерской вязальщиц. Это довольно далеко от вашего да и от нашего города. Я там подрабатывала у тетки своей на летних каникулах раньше, – заикаясь от слез, начала она говорить, размазывая грим по лицу. – Мастерской давно уже нет, а здание оставили. Не сносили, и никто не использовал. Оно и стояло уже несколько лет. Вот я туда ее и отвезла. Заперла ведь!.. А она исчезла оттуда. Пакет, главное, тот, что я ей оставила с булками и сырком плавленым, пустой валяется. Бутылка пластиковая из-под минералки тоже там, а Катьки нету-у-у! Не мыши же ее сожрали, в самом деле. Дверь-то, Саня… Дверь-то по-прежнему на запоре! А в комнате ни окон нету, ни чердачного лаза. Куда она могла подеваться?!

Он подумал минуту, потом решил не показывать ей, что не верит ни единому слову, и поинтересовался с тревогой:

– А Хромин не мог ее там отыскать?

– Нет, – она интенсивно замотала головой. – Я тихонько позвонила Томке. Та ахнула и сказала, что Тарас при ней неотлучно. Ребят на двое суток отпустил. Любовью, паскуда, решил насладиться, пока жена с детьми не вернулась. Нет, Катьки там нету. Где же она, Саня, где?!

– Будем искать, – изрек он глубокомысленно и тут же без лишних церемоний вышвырнул Лиду из квартиры.

Итак, Катерине снова удалось убежать из клетки. Ай да птичка-невеличка! Ай да молодец! И сама о том не подозревала, от какого ярма его освободила своим бегством. Лида, она ведь вцепилась бы в него репьем, и ныла бы, и день за днем навязывала ему чувство вины за невыплату по счетам. А теперь он чист. Теперь никаких обязательств. Хоть он и не особо заморачивался по этому поводу, да пару раз перед сном совесть его уколола.

Сандро влез под душ. Осторожно помассировал ноющее тело. Потом долго втирал в него целебные масла, еще столько же времени потратил на примочки на лицо. Скромно позавтракал омлетом, кофе и пережаренными гренками. Тщательно выбирал себе одежду, хотя и не представлял, куда может отправиться в таком помятом виде, но по привычке выбирал. Морщась то и дело, влез в широкие льняные штаны, тонкую рубашку с длинными рукавами без пуговиц. Встал перед зеркалом. Осмотрел себя и едва не расплакался от жалости.

Надо же было так его обезобразить! От былой привлекательности, укладывающей на его массажную кушетку штабели желающих прелестниц, не осталось и следа. Даже, кажется, волосы поредели. Или это седина?…

Он приблизился к зеркалу настолько, что почти коснулся его носом, и, к ужасу своему, насчитал сразу с десяток седых волос. Да и поредели они, слов нет. Сильно поредели, а все отчего? Все оттого, что этот гнусный коновал трепал его без особой нужды за шевелюру. Надавать бы по ручищам ему, да некому. Но это лишь пока!..

Звонок в дверь застал Сандро за самозабвенным занятием. Он сидел перед окном, оседлав кухонный стул, и пытался замазать тональным кремом синяки. Выходило так себе, лицо превращалось в маску, но это было все же лучше, чем сверкать гематомами на весь белый свет.

Он подошел к двери, глянул в глазок и тут же испуганно отпрянул.

На лестничной клетке, вопреки ожиданиям, не томилась Лидия. Там стояло двое высоченных широкоплечих парней в безликих пиджаках с оттопыренными подмышками.