Марина Серова - Как трудно быть красивой

— Как можем, так и живем. Видишь, даже время нашла, чтобы встретиться с тобой. Но мне уже пора. А то, чего доброго, меня хватятся — потом хлопот не оберешься.

Она допила кофе и поднялась со стула, собираясь уходить. Мольба в ее глазах угасла, и она больше ни о чем не просила — наверное, решила, что я тоже ничего не смогу изменить.

— Подожди, — удержала я ее за руку.

Мне нужно было подать ей хоть какую-то надежду. Валерия опустилась обратно на свой стул, и я сказала:

— Если дело повернется так, что вмешается полиция, обещаю, что мы тебя вызволим.

Давать такие обещания было крайне опрометчиво, но я не смогла совладать с минутным порывом. Мне действительно захотелось изменить судьбу этой девушки с золотистой кожей и сияющими глазами. Не место ей в рассаднике разврата. У нее должна быть другая жизнь.

— Ты правда мне поможешь? — тихо спросила Валерия, широко раскрыв свои золотистые глаза.

— Правда, — твердо ответила я. — Ты только не теряй со мной связь.

— Спасибо тебе! — с жаром сказала Валерия, крепко сжимая мои руки. — Я буду молить всех богов, чтобы у тебя все получилось.

— И тебе спасибо на добром слове, — улыбнулась я. — Постараюсь не подвести.

— Ладно, я пойду, — заторопилась моя собеседница и вылезла из-за стола. — У меня остался твой телефон. Я спрячу его в адресной книге под другим именем.

— Идет, — сказала я, и мы попрощались.

Но стоило ей уйти, как я принялась ругать себя за излишнюю эмоциональность. Скажите на милость, кто тянул меня за язык, когда я пообещала девушке, почти потерявшей веру в людей, что избавлю ее от этой мерзкой работы? Как я это сделаю, если Вован останется на свободе? Где гарантия, что всю эту шайку-лейку накроет полиция? А что, если у Лимона есть связи, позволяющие ему безнаказанно вербовать девушек в свое грязное «шоу»? Вот всегда ты так, Охотникова: пообещаешь что-нибудь сгоряча, а потом начинаешь думать, как это осуществить.

Я вышла из кафе в мрачном расположении духа. Ну ладно, что там у нас дальше по плану? Сначала к Кравцову — рассказать ему, что мне удалось узнать о новом сутенере. Потом… Потом видно будет. А пока нужно пройтись по проспекту до магазина «Табак» и купить пачку своих любимых. А то с этими встречами я совсем забыла о том, что на свете существуют сигареты.

Теперь у меня в сущности оставался только один вопрос: кто убил Суслика? Тот же самый вопрос, без сомнения, задавали сейчас и в отделе по борьбе с организованной преступностью. Надо бы навестить капитана Бодрова и узнать, что он думает по этому поводу. Но пока недосуг: нужно срочно ехать в офис к Алексею.

Итак, Суслик был относительно хорошим человеком (ха! может ли вообще хороший человек быть сутенером — это большой вопрос, но именно так его отрекомендовала Валерия). Значит, скорее всего, он намеревался честно передать деньги, полученные у Алексея, Лимону. И если бы его не грохнули, он бы, вероятно, так и сделал. Значит ли это, что его убили из-за денег? Да, скорее всего — сумма-то была немалая. Кто убил? Большой вопрос.

На смену Суслику пришел Вован. И, вероятно, он ничего не знает о договоренности с Кравцовым. Поэтому и названивает Кристине и пытается ее вернуть. И что же теперь делать? Опять платить? Но, судя по скромной обстановке, в которой живут Алексей и Кристина, а также по отсутствию горячей воды в офисе и прочим мелочам, финансовые возможности Кравцовых на исходе. А деньги с них эти отморозки могут тянуть вечно. Что же тогда? Искать того, кто убил Суслика и взял деньги? Но в плане возврата денег полиция бессильна: Алексей ничего не сможет взыскать с убийцы, кто бы он ни был. Устная договоренность, заключенная с Сусликом, никакой юридической силы не имеет. Здесь никому ничего не докажешь. Увозить Кристину в другой город? Да, похоже, ничего другого не остается. Уехать и замести следы. Тогда преследовать Кристину окажется дороже, чем найти новую девочку ей на смену.

Но бедные, бедные девочки… Нет, полиция во главе с Бодровым просто обязана прикрыть эту шайку раз и навсегда! И сейчас — самое подходящее время!

С такими мыслями я притормозила у платной стоянки неподалеку от проспекта и припарковала машину. А затем вошла в магазин шуб и прямиком направилась к кабинету директора.

У входа стояла бледная как мел Соня. Я потянулась к дверной ручке, но она отвела мою руку в сторону.

— Туда нельзя, — сказала она одними губами.

— А кто там? — поинтересовалась я, прикладывая ухо к двери.