Керстин Гир - Замок в облаках

Егоров сдержал своё обещание и вложил в Замок в облаках крупную сумму. Роман Монфор сначала был против этой затеи, однако быстро понял, что с Егоровым можно заключить гораздо более выгодную (и при этом абсолютно законную) сделку, чем с его старым приятелем Буркхардтом. И так как Монфор всегда предпочитал дружбе звонкую монету, он согласился на предложение Егорова. После этого он, правда, вышел из дела, официально переписав свою долю участия в Замке в облаках на Бена, которого Егоров назначил управлять отелем вместе с Руди Рохлей. В последний раз мы виделись с отцом Бена в марте, когда он объявил нам, что расстался со своей тогдашней пассией в Сьоне и переезжает во Франкфурт, к Маре Маттеус. Похоже, они оба серьёзно влюблены. Настолько серьёзно, что назначили на следующую весну свадьбу, которую собираются праздновать в Замке в облаках. Подумать только! К тому времени капитальный ремонт, который шёл полным ходом, должен был закончиться. Егоров бережно обращался с традициями отеля, но одновременно вложил в него средства, предполагавшие его полную реконструкцию – от фундамента до мансард под самой крышей (а не только ремонт номеров и люксов, как обычно).

Строительные леса, закрывавшие фасад, убрали только на прошлой неделе, и Замок в облаках уже сиял в новом блеске.

За раздумьями я почти дошла до подъездной площадки и услышала пение Павла, доносившееся из широко открытого подвального окна прачечной. Павел пел печальную песенку Шуберта «Пастух на скале», в которой несчастный влюблённый взывает к возлюбленной, оставшейся в долине. Но вместо слов «в глухой тоске скитаюсь я меж каменных теснин, надежды свет не для меня, я вновь совсем один» [23] Перевод Игн. Ивановского. (Примеч. перев.) Павел бодро выводил: «В глухой Москве, в Китае я муж каменных тех Нин, надежды свет не для меня, я в нос совсем един». Я решила не выяснять, как именно он понимает текст Шуберта, тем более что припев он пел более-менее правильно, и, направляясь к главному входу в отель, замурлыкала себе под нос: «Сердца летят на небеса, движимы волшебством». Ах!..

Самые глобальные изменения в Замке в облаках происходили в подвале, причём не в прачечной, а в спа-центре. К нему пристроили террасу с шезлонгами и большой открытый бассейн, а в леднике, где когда-то хранили продукты, сейчас оборудовали русскую баню. Господин Хеффельфингер был вне себя от счастья: Егоров предоставил ему полную свободу во всём, что касается оформления спа-центра. Стелла Егорова тоже отнеслась к этому вопросу с энтузиазмом и настояла на том, чтобы в ассортимент услуг спа-центра входил целый ряд косметических процедур, без которых, по её мнению, он не заслуживал своего названия. Не только потому, что теперь она решила часто наезжать сюда сама, но прежде всего потому, что она собиралась приглашать в отель своих многочисленных знакомых, знаменитостей со всего света, и Замок в облаках должен был удовлетворять их многочисленным требованиям.

Действительно, на следующий год к нам собиралась приехать куча народу, а последние номера на рождественские праздники были раскуплены ещё в апреле. К нашему величайшему удивлению, на Новый год Буркхардты снова забронировали Большой башенный люкс, и я, честное слово, радовалась тому, что вновь увижу Дона. Кто бы мог подумать!.. Но ещё больше я радовалась тому, что на Новый год к нам планировали приехать и Барнбруки в полном составе, в том числе Грейси, Мэдисон и Эми, с которой мы часто переписывались. Грейси и Мэдисон теперь активно занимались карате и готовились стать тайными агентами, когда вырастут.

Иногда я задавалась вопросом, действительно ли Тристан, его дедушка и прочие члены тайного общества, на которое Брауны якобы работали, вернули голубой бриллиант из колье в индийский храм. В любом случае, здесь, наверху, мир, несомненно, находился в полном равновесии. По вечерам фрейлейн Мюллер по-прежнему тайком дымила сигарой из своего окошка. Каждый третий вторник Павел, месье Роше и старый Штукки играли в прачечной в скат [24] Скат – немецкая карточная игра. (Примеч. перев.) . Шеф-повар регулярно орал на своих подчинённых, а мадам Клео усердно заботилась о том, чтобы уровень сахара у нас в крови, упаси бог, не понизился.

Не хватало только Яромира. Стало известно, что он был тайным агентом чешской службы безопасности, расследовавшим махинации Буркхардта-старшего, который владел многочисленными мусоросжигательными и мусороперерабатывающими заводами в Чехии и которого давно подозревали в отмывании денег. Яромир и господин Хубер (получается, он полностью провалил порученное дело и до сих пор не подозревал об этом) были знакомы, потому что раньше оба служили в Интерполе. В то утро, когда мы познакомились с Тристаном, господин Хубер специально ходил в общежитие для персонала, чтобы поговорить с Яромиром. Коллеги пообещали друг другу молчать о том, что они не те, за кого себя выдают. Так как Буркхардт-старший больше не использовал Замок в облаках для того, чтобы проворачивать свои тёмные делишки, Яромиру было больше нечего здесь делать. Мы отпускали его скрепя сердце: тайный агент там или нет, но он был лучшим завхозом, когда-либо работавшим в отеле. К счастью, Яромир пообещал, что когда-нибудь приедет к нам в отпуск и привезёт семью.