Ника Иванова: Услышь моё молчание [СИ]

Герман надеялся, что его ищут. Прошла уже третья неделя заточения в подвале загородного дома Артура, и хотя бы кто-то должен был поднять тревогу. Глеб Горянский, сын дяди Ромы и друг детства, постоянно был на связи, и уж он-то должен был догадаться, что молчание Германа неспроста. К тому же Альбина… А вот при мысли о ней Герман тормозил. Он не мог понять роли мачехи во всей этой истории. У него никогда не было с ней конфликтов, так, небольшие недоразумения, как он считал раньше. Иногда молодая жена отца позволяла себе маленькие вольности по отношению к пасынку. То продефилирует перед ним в коротком халатике, мало что скрывавшем, то невзначай коснётся. Герман мысли не допускал о флирте, скорее ему казалось, что как взрослая женщина, она просто подшучивает над неопытным юношей. У Германа было слишком хорошее воспитание, чтобы заподозрить жену отца в откровенном интересе к себе. В последнее время перед гибелью отец был чем-то озабочен. Даже по телефону его голос звучал устало. Он хотел о чём-то поговорить с ним в день своей гибели, и ехал специально в столицу для этого. Герман, закончивший своё заграничное обучение, присматривал помещение для открытия собственной студии, проживая в гостинице. Но узнать, о чём же хотел побеседовать отец так и не удалось. Альбина была не в курсе, или сделала вид, что ни о чём не знает. И вот теперь, лёжа на жестком матрасе, Герман не знал, чего от неё ждать. Он так и не вспомнил, как они расстались и почему он остался у Артура. Неужели она причастна к похищению? Чтобы это могло ей дать? Наследство? Но для этого необходимо как минимум тело, а убивать Артур его пока был не намерен, иначе не терпел бы яростного сопротивления каждый раз.

Противостояние длилось почти два месяца, а потом Герман решил сменить тактику. Он хотел добиться от Артура немного свободы. Хотя бы в приделах территории загородного дома. Герман стиснул зубы, и без сопротивления вытерпел очередные «нежности» Артура. Тот удивился, но воспринял смирение парня весьма благосклонно. Даже оставил ночевать в своей спальне, правда, один из наручников прицепил к собственной руке. Герман всю ночь глушил в себе желание, придушить храпящего рядом насильника. Но убийцей он не был. Его главной целью было сбежать и вернуться домой.

Загородный дом Артура Шерстобитова находился в небольшой деревне, почти на окраине. На него работали четверо охранников, один из которых каждую неделю отправлялся на выходной, плюс постоянно присутствовал их начальник. Тот самый тип со змеиными глазами, что вырубил Германа при попытке вырваться. Через день приходила местная женщина по имени Любочка. Она готовила, убирала, стирала. На время её визитов Германа отправляли на чердак. Маленькое окошко гарантировало, что он оттуда не сбежит, зато давало возможность взглянуть на мир, который был за высоким забором. На чердаке было по-своему уютно. Старый диван, несколько вытертых кресел и два шкафа со стеклянными дверцами, забитых книгами составляли весь нехитрый интерьер. Германа ещё в первый раз, когда его заперли на чердаке, несказанно удивил нахождения там отличного собрания книг. Почему такая хорошая библиотека пылилась там за ненадобностью, спрашивать у хозяина дома было бесполезно. Там, конечно, не было всяких раритетов, но отличную подборку классики Герман оценил по достоинству. Для вида он слегка сопротивлялся, когда его каждый раз перед приходом Любочки запихивали туда, грозя всяческими карами, если ему вздумается шуметь. Кто знает, как отреагировал бы взбалмошный Артур, узнай он, что в его доме появилось место, где его пленнику было почти комфортно. Там не пахло туалетной водой Артура и перегаром от алкоголя. Туда не заглядывали охранники. Он был там один. Место, где он позволял себе немного расслабиться и набраться новых сил. Секс с Артуром выматывал не физически. Морально. Герман не мог возбудиться, чтобы Артур не делал и это выбешивало его даже больше, чем физическое сопротивление. А откуда могло взяться возбуждение, если навязанный партнёр ничего кроме омерзения и ненависти не вызывал? Этому неуравновешенному человеку хотелось сделать из пленника послушную игрушку, с радостью подопытной мыши выполняющую все его требования. Он даже грозился однажды напичкать Германа «пилюльками», как Артур называл определённые препараты, вызывающие возбуждение. Но, к счастью, только грозился. Они оба понимали, что весь кайф и состоит в том, чтобы пленник понимал, кто и что с ним делает, а не отдавался, не осознавая ничего, кроме сжигающей его похоти. Герман ушёл в глухую оборону, прекрасно понимая, что как только он начнёт поступать так, как хочет Артур, счётчик его жизни мгновенно обнулится. Шерстобитов ведь не враг сам себе, чтобы отпускать такого свидетеля на волю. Герман был уверен, что его никто в живых оставлять не собирается. Пока он полностью не сдаётся, он интересен. Он жив.