Дмитрий Петров - Призрак киллера

— Не одну вещь, а три, — вдруг сказал Щелкунчик, опять хрустнув пальцами. — Если я вас правильно понял, у вас три «клиента» для меня.

Мужчины в масках удовлетворенно переглянулись, и по огонькам, сверкнувшим в их глазах за прорезями, Щелкунчик понял, что они обрадовались. Одновременно он с тоской и ужасом понял, что радуются они не зря, ведь этой своей последней фразой он сам как бы выразил свое согласие. Он уточнил — не одно дело, а три, значит, проявил заинтересованность…

Если бы он вправду хотел отказаться, то ушел бы домой, а не пустился в эти уточнения…

Он попался на крючок — это было ясно и ему самому, и нанимателям.

Двести тысяч долларов…

Еще один раз сделать «дело», потом получить все эти деньги, а затем действительно можно навсегда забыть обо всем. Взять Надю, детей и уехать. Сколько стоит красивый белоснежный особняк на берегу океана где-нибудь в Бразилии? Вероятно, за пятьдесят тысяч долларов можно сторговаться. Останется еще сто пятьдесят тысяч, на которые можно отдать детей в роскошный пансион для богатых, а им самим с Надей спокойно лежать на берегу океана и любоваться набегающими волнами под теплым латиноамериканским солнцем…

И все, и больше — никаких проблем. Не будет России с ее тревогами, выборами-перевыборами, с морозами, плохой экологией и прочими прелестями. Не будет Москвы с рэкетирами, проститутками и прочей нечистью. Все станет хорошо — океан, особняк, будущее для детей. Двести тысяч баксов сделают это. И для того чтобы все это стало реальностью, нужно всего лишь на пару недель вернуться к прежнему, быстро сделать все, что требуется, и готово!

— Выгодное предложение, — вставил в наступившей тишине водитель, как бес-искуситель. — Деньги большие, работа для вас привычная. Вы в ней — мастер, специалист высокой квалификации. Вы ведь сейчас бизнесом занимаетесь, я слышал.

Щелкунчик машинально кивнул, и мужчина со знанием дела добавил:

— Ну, так вы таких денег за всю жизнь не заработаете. А тут — раз-два, и все.

Принять решение было бы мучительно трудно и обидно за себя, что так легко сломался. Нарушил данное себе самому слово. Но ведь, с другой стороны, предложение было действительно выгодным, решающим для всей последующей жизни. А то, что Щелкунчик невольно уже почти вступил в обсуждение дела, говорило о том, что он почти готов…

Он откинулся на спинку мягкого роскошного сиденья и пошарил в кармане куртки. Карман был пуст. Уловив эти движения, мужчина за рулем быстро протянул Щелкунчику пачку сигарет.

— Давайте покурим, — сказал он. — И спокойно все обсудим. Вы готовы?

«В конце концов, мое дело — обеспечить спокойную и счастливую жизнь семьи, — подумал Щелкунчик, затягиваясь. — Ни Надя, ни Полина с Кириллом никогда не узнают о том, какой ценой я обеспечил им счастье. Да они и не станут особенно допытываться об этом, сидя на берегу теплого океана. Будет совсем другая жизнь — для детей дорогая школа с перспективой учебы в американском университете, для Нади — моды и аэробика. Они и не спросят у меня, каким образом я всего этого достиг для них…»

— Так кто эти люди? — спросил он у сидевшего за рулем. — Судя по цене, которую вы готовы заплатить, я должен прикончить президента, премьер-министра и министра обороны. Вы этих троих имеете в виду?

— Нет, конечно, — почти засмеялись оба под своими масками. Вообще после его согласия атмосфера как-то разрядилась. — Эти трое, которых вы назвали, нас не интересуют совершенно. Они нам не мешают. Речь идет о других людях. Сумму разделим на три части. Первую вы получите прямо сейчас и здесь. И мы сообщим вам о первом вашем «клиенте». Когда вы сделаете дело с ним, мы передадим вам вторую сумму и, соответственно, материал на второго. Потом будет третий, и затем вы свободны, как птица в полете. Мы расстанемся, довольные друг другом. Подходит?

— Стоп, — сказал Щелкунчик, который уже вновь быстро стал входить в свою прежнюю привычную роль. — А деньги на расходы? Вы что, думаете, что подготовка ничего не стоит?

Странно, он даже сам удивился, как быстро он вспомнил все свои прежние правила. Вот и обманывай себя после этого… Он так долго уверял себя, что стал совсем другим человеком. Сам даже поверил в это. И что же? Оказалось, что за «арбуз» он готов немедленно вернуть себе старый волчий оскал…

А может быть, это просто стало как бы частью его натуры? Может быть, способность убивать просто-напросто превратилась для него во что-то естественное, привычное, без чего уже вообще трудно существовать?