Дмитрий Петров - Призрак киллера

Отныне банк имеет полное право тотального контроля за всей деятельностью предприятия. Он будет контролировать приход и расход денег, огромных сумм, выполнение контрактов, банковское обслуживание берет на себя. Банк также руководит всей работой комбината — решает, куда и кому будет продаваться продукция, по каким ценам, где будет закупаться оборудование, как будет проводиться модернизация завода… Кроме всего прочего, теперь именно банк «Солнечный» как владелец контрольного пакета акций будет решать, кого назначить генеральным директором. Могут оставить Барсукова, а могут и турнуть его подальше, назначить своего человека.

А генеральному директору это очень не понравилось. Он просто пришел в ярость, когда узнал о том, что произошло. Как? Его, такого заслуженного человека, посмеют трогать грязными руками какие-то вонючие банкиры? Его — Героя Социалистического Труда? Его — отца города?

Да не бывать этому, решил он и выгнал из своего кабинета уполномоченного от банка…

А ведь Барсуков был грамотным человеком. Он читал газеты, знал законы. Он следил за ходом сначала перестройки, потом приватизации… Но он всегда считал, что в любом случае его-то положение будет незыблемым. Он так долго и так грозно управлял комбинатом и Синегорьем, что ему казалось, что он непоколебим, что так будет продолжаться вечно. Что, во всяком случае, он сам будет решать, кому и что тут «отломится»…

А обошлись вовсе без него. Продали комбинат, который он считал своим, своей вотчиной. И вдруг оказалось, что все не так и что новый деловой хозяин имеет свои виды и планы на жизнь. А его, Барсукова, может быть, и оставят пока что генеральным директором, но только при условии, что он будет себя хорошо вести и слушаться хозяев…

Для человека, который годами привыкал к мысли, что он тут единственный хозяин, такое положение вещей было невыносимо.

Хуже всего было то, что он отлично понимал — его не оставят тут. Стоит представителям банка всерьез поинтересоваться положением дел на комбинате, и его, Владилена Серафимовича, если не посадят в тюрьму, учитывая его прежние заслуги и возраст, то уж, во всяком случае, с позором и диким скандалом выгонят вон… Прежде он ничего такого не боялся. В министерстве у него давно было все схвачено, и правительственного контроля он не боялся. Здесь, в Синегорье, никто не смел тявкнуть на него и требовать у него отчета…

А московские банкиры вполне разобрались бы в его «художествах» последних лет.

— А что он мог тут натворить? — спросил Щелкунчик у собеседника, на что тот только закрыл глаза своими тяжелыми набрякшими веками и покачал головой.

— Вэй, — мечтательно заметил он в ответ. — Вы себе представить не можете, какие открываются замечательные перспективы на этой должности, особенно в наше время, — сказал он, жмурясь, как кот на солнышке. — Это же просто золотое дно…

Источников обогащения у Владилена Серафимовича было два. Во-первых, сама продажа готовой продукции. Металл продавался за границу по контрактам. Семьдесят процентов суммы поступает на счет комбината и фиксируется. Пятнадцать процентов поступает непосредственно на личный счет самого Владилена Серафимовича в швейцарском банке, еще пятнадцать — оставляет себе покупающая металл фирма.

— А за что они-то себе оставляют? — не понял Щелкунчик.

— А как же? — заволновался Марк Львович, нервно подергивая плечиком. Он даже возмутился: — В документах-то они пишут только те самые семьдесят процентов… По этим документам директор отчитывается перед Москвой, банком и так далее… А остальные деньги поступают ему на счет в Цюрихе, и они нигде не записываются… Это называется джентльменское соглашение с инофирмой. Сейчас все так делают… Откуда же у товарища Барсукова вилла в Ницце и вилла в Майами? А дети его на какие деньги учатся в Америке? Знаете, сколько стоит год учебы в престижном университете?.. Тридцать тысяч. Долларов, конечно, не рублей. Это на одного, а у Барсукова учатся оба… Посчитайте-ка…

Щелкунчик прикинул в уме. Так, вилла в Ницце — это тысяч триста-четыреста, не меньше. В Ницце дорогая недвижимость… В Майами — подешевле. Можно, наверное, тысяч за двести пятьдесят столковаться, если покупать виллу не в самом престижном районе…

— Но это только одна сторона, один источник дохода, — продолжал разболтавшийся инженер. — Есть и вторая…

Второй составной частью дохода Владилена Серафимовича была заработная плата работников комбината. Тут все совсем просто. Если заработную плату всех работников задержать хоть бы на месяц и прокрутить эти деньги в банке, то проценты от оборота составят очень кругленькую сумму. Через месяц зарплата выдается, все довольны и благословляют товарища Барсукова — лучшего друга рабочих… А он удовлетворенно кладет себе в карман очередную сотню тысяч долларов… И все довольны, что характерно…