Кристина Линси - Ритмы Арье-Грауберга

– А что мне еще оставалось делать? Марк для тебя чужой. Он же не воспитывал тебя и никоим образом не заботился о тебе.

– А что случилось с моей матерью и отчимом?

Игорь сочувственно посмотрел на Андрея и ответил вопросом:

– Разве бабушка не рассказывала тебе о них?

– Она лишь говорила, что мои родители умерли, но ничего не объясняла и не показывала их могилу.

– Евгений Новиков вместе с супругой иммигрировал в Италию. Они обещали приехать за тобой, но не вернулись. Это все, что мне удалось узнать.

– Я не хочу участвовать в сомнительных экспериментах! – объявил Андрей.

– Такой вариант я тоже предвидел, – признался Романов. – Если честно, то я больше не нуждаюсь в тебе. Пока ты находился в больнице, я показал обе аномальные энцефалограммы знакомому физику, Кириллу Власову. Сейчас он работает над созданием аппарата, способного заменить твой мозг.

– Искусственный разум?! – удивленно уточнил Андрей.

– Все гораздо проще. Нас интересуют только физические процессы. Аппарат будет реагировать на изобретение Марка такими же патологическими ритмами, как и ты. Кирилл называет его «Универсальный заменитель донора», сокращенно – «УЗД». Аппарат, изобретенный Марком, мы теперь именуем «ЛДА» – «ловушка для акцептора».

– Затея безумная, но все же желаю тебе успеха, – сказал Андрей и направился к двери.

– Не спеши! Ты еще не получил расчет! Я должен заплатить тебе за работу и моральный ущерб! – произнес ему вслед Игорь.

Андрей не ответил. Ему хотелось забыть о событиях последних дней и временно уехать из Москвы.

На улице он встретил Павла Федотова.

– У меня отпуск! Я уезжаю в Самару! – радостно объявил Павел.

– Это приморский поселок? – поинтересовался Андрей.

Федотов расхохотался, потом объяснил:

– Самара – крупный город на левом берегу Волги. Там живут мои родители. Летом они уезжают на дачу, в деревню, а квартира пустует. Дом расположен в престижном месте – на Волжском проспекте, возле набережной, рядом с пляжем.

– А я собираюсь провести отпуск на море, – сообщил Андрей.

– Где, если не секрет? – уточнил Павел.

– На море есть много уютных отелей, – уклончиво ответил Андрей. Он еще не определился с выбором места отдыха.

– Зачем тебе море? Волга круче! Поехали со мной! – заявил Федотов.

И Андрей, неожиданно для себя, согласился.

Москва страдала от аномальной жары. Заболеваемость и смертность повысились. Медики не справлялись с нагрузкой. Особенно тяжело приходилось сотрудникам «скорой», которые находились в раскаленных машинах. Они получали тепловые удары и падали в обмороки. Пациенты жаловались в Министерство Здравоохранения, так как считали, что медики должны быть выносливыми и сильными, как роботы, и в тоже время внимательными, добрыми и чуткими.

Лидия Станиславовна взяла дополнительный отпуск, потому что переживала за дочь. Девочка нервничала, капризничала, плохо спала и просилась в Санкт-Петербург. Она тоже плохо переносила летний зной. Кондиционер не помогал. Лита хотела гулять по улице и дышать свежим воздухом. Полонская решила отвезти дочку на дачу, расположенную в двухстах километрах от Москвы. Она уже упаковала вещи и мысленно наметила маршрут. Вызывать такси – бесполезно. На всех дорогах – пробки. Придется ехать на электричке, а потом ориентироваться по обстоятельствам.

Мелодичный звон разнесся по квартире. Лидия Станиславовна открыла дверь. На лестничной площадке стоял незнакомый мужчина – темноволосый, невзрачный, невысокий.

– Частный детектив Борис Тронин! – представился он, показывая удостоверение. – Нам надо срочно поговорить!

– Вы, наверное, ошиблись! – удивленно отозвалась Лидия Станиславовна.

– Полонская Лидия Станиславовна? – уточнил детектив.

– Да, но я ничего не понимаю!

– Дело важное и секретное, – предупредил Тронин.

Лидия Станиславовна неохотно пригласила его в квартиру. Лита находилась в своей комнате и беседовала с подругой по скайпу.

– Вы знали Кречетова Эдуарда Вячеславовича? – спросил детектив.

– С ним что-то случилось? – догадалась Лидия Станиславовна.

– Он умер две недели назад. Эту вещь я обнаружил на полу, возле трупа.

Тронин показал игрушечную панду. Лидия Станиславовна сразу узнала ее и опять испытала ужас. «Не зря мне тогда стало страшно! Интуиция не подвела, хотя призрак-невидимка охотился не за нами, а за Кречетовым».