Ирина Калюжнова: Танец живота

Её тоненькая фигура с узкими бёдрами маленькой грудью, обтянутая блестящей зелёно-золотой тканью была настоящей змеиной. Нина лежала на полу, свернувшись в клубок. И под звуки музыки, навевавшей мысли о дудочке факира, она начала медленно разворачиваться красиво извиваясь всем телом. Темп музыки нарастал и вот змея уже поднялась в полный рост и хищно раскачивается во все стороны. Алексею Тимофеевичу даже на мгновение показалось, что он увидел змеиное жало. Но музыка вдруг резко оборвалась и возобновилась резким и повелительным звуком, змея внезапно чего-то испугавшись начала сворачиваться. Она сворачивалась медленно и неохотно, но музыка настаивала и угрожала и змея как бы против воли снова свернулась в блестящий клубок, замерев при последних тактах. Раздались вполне искренние аплодисменты. Лицо Нины сияло счастьем, когда она поклонилась публике, Алексей Тимофеевич конечно был доволен, что ей хорошо, но считал, что главная заслуга принадлежит постановщику танца – руководительнице ансамбля. Когда объявили следующий номер, Алексей Тимофеевич решил, что теперь пожалуй можно уйти. Мать Нины, его жена Лёля не смогла прийти на концерт она готовила годовой отчёт в фирме, в которой подрабатывала, и он честно посмотрел выступление. Начался следующий танец, но Алексей Тимофеевич уже не глядел на сцену. Пока он раздумывал как лучше, никого не тревожа, пробраться к выходу танец закончился и оказался последним. Вот теперь точно можно уйти. После концерта руководительница устроит, скорее всего, разбор полётов и это может затянуться надолго. Зайти он уже никуда не успеет, но можно дома ещё поработать, пока никого нет. Публика потянулась к выходу. Алексей Тимофеевич остался сидеть на своём месте, не желая толкаться в толпе, и вдруг он увидел, что к нему, протискиваясь между кресел направляется художественный руководитель ансамбля, «Цветы Востока» Надежда Александровна Соколова. Алексей Тимофеевич знал, что ей уже за пятьдесят, да это собственно было видно. Но, несмотря на возраст и довольно пышные формы во всём облике Надежды Александровны присутствовало что-то юное даже подростковое. На ней было длинное белое платье, и множество украшений, при каждом движении серебряные браслеты и длинные серьги с бирюзой мелодично позвякивали. Весь её облик и костюм были несколько театральными. Но Алексей Тимофеевич считал, что в данном случае это вполне к месту и ко времени. И с его точки зрения, Надежда Александровна, несмотря на свой возраст, была женщиной очень привлекательной. Он с удовольствием вдохнул запах её тяжёлых тёрпких духов, когда она села с ним рядом. Алексей Тимофеевич счёл нужным сказать ей комплимент по поводу постановки танца змеи, который она выслушала довольно равнодушно, и рассеянно кивнула в ответ. То ли похвалы непрофессионала она не считала ценными, то ли была озабочена другим.

– У меня к Вам профессиональный вопрос, – сказала Надежда Александровна без предисловий, и поскольку Алексей Тимофеевич ничего не ответил, спросила, – Вы можете сказать по фотографии, жив человек или мёртв?

Алексей Тимофеевич растерялся, что случалось с ним не так уж часто. Вот оно как сразу и в лоб. Жив или мёртв? Но с другой стороны вопрос вполне правомерный. Разве он не известный в городе человек. Директор психологического центра «Здесь и сейчас», главный редактор и издатель газеты «Магическая правда». Так что положение обязывает. И придётся решать. Что можно ответить на такой вопрос? Многие берутся отвечать, иногда говорят правильно, но, с другой стороны, многие из тех, кто подобные вопросы отвечает – откровенные шарлатаны. Но шарлатанов во всяком деле хватает, это не значит, что не нужно никого слушать. Алексей Тимофеевич чувствовал на себе вопросительный взгляд Надежды Александровны. Он ничего не ответил, а лишь неопределённо пожал плечами. Очевидно, это было воспринято, как ответ утвердительный, потому что Надежда Александровна щёлкнула замком блестящей, отливающей перламутром сумочки и достала фотографию. Взглянув на фотографию, Алексей Тимофеевич, слегка оторопел и пробормотал.

– Так это же Анита.

– Да это Анита, – подтвердила Надежда Александровна.

Алексей Тимофеевич смотрел на фотографию. Анита была звездой ансамбля, «Цветы Востока», в значительной степени благодаря ей, ансамбль занимал призовые места, на всякого рода конкурсах и фестивалях. Фотография была снята с рекламного стенда, представлявшего ансамбль. Фотограф запечатлел Аниту в синем с серебром костюме, прекрасно оттенявшем её своеобразную красоту. Тёмно-синий костюм, затканный серебром подчёркивал тонкую талию пышные и крепкие бёдра, высокую грудь. Пухлые губы девушки могли означать наличие негритянской крови, а может быть и нет. О её происхождении ничего точно известно не было, возможно об этом не знала и она сама. Со слов Надежды Александровны Алексей Тимофеевич знал, что отцом Аниты якобы был кубинец. В этом случае, скорее всего кровь в ней испанская или возможно индианская. Алексей Тимофеевич помнил кубинцев по институту. Среди тех, кто учился в их группе, были совершенно чёрный, с синеватым отливом негр и рыжий парень с веснушками. Хотя большинство внешне напоминало испанцев или индейцев. Если присмотреться, то в Аните пожалуй есть что-то от индианки. Впрочем, кожа у неё совершенно белая. Но как бы там ни было, гремучая смесь кровей подарила Аните яркую, экзотическую красоту. У Аниты не было никаких родственников. Со слов той же Надежды Александровны, с которой Анита всё рассказывала, выходило, что мать её давно умерла, отец пожелал остаться неизвестным, а родственники знать её не хотели. В город она приехала года три назад, откуда именно Алексей Тимофеевич не помнил, сначала работала реализатором на рынке, а затем её взяла под своё крыло Надежда Александровна. Алексей Тимофеевич молчал слишком долго и художественный руководитель ансамбля «Цветы Востока» решила это молчание нарушить.

Читать дальше