Ефим Захаров: Домик с кабаном

– Это не материал, голубушка. Это природная скала, – с улыбкой оторвался от мяса Чайкин. – Не стал я взрывать этот кусок скалы, а пристроил к ней стены отеля. Если вы заметили, в этой комнате нет кондиционера. Он не нужен. Летом скала – природный кондиционер. Здесь всегда прохладно. Такой же кусок скалы есть в одном из номеров на втором этаже, там тоже нет кондиционера. – Леонид Борисович снова повернулся к мясу и надрезал один из кусков ножом. – Готово. Можем начинать. – Он снял с огня решетку, раскрыл её и положил каждому в тарелку по внушительному бараньему стейку.

– Вот и славно. Первый тост предлагаю за Юрия, он же Жора, он же Георгий Победоносец. Сегодня Юрий победил морские волны и обеспечил всем нам интересное и щекочущее нервы зрелище. За тебя, Юра, – официально начал банкет Иван Петрович.

– За тебя.

– За Вас, Юрий.

– Мы очень волновались, это было опасно.

– Молодчина, за тебя.

За звоном рюмок и бокалов каждый считал необходимым сказать хоть несколько слов, присоединившись к тосту полковника. Выпив, несколько минут все молчали, работая вилками, ножами и ложками, пробуя сочное вкусное мясо и пытаясь положить в тарелки салаты и соленья.

– Ну, как говорится, поздно выпитая вторая – это напрасно выпитая первая, – Иван Петрович снова наполнил рюмки и бокалы. – У природы нет плохой погоды, – отставник начал второй тост словами известной песни. – Давайте выпьем за шторм, за стихию, и внезапно обрушившуюся на нас темноту, которые подарили нам эти три незабываемых дня на крымском побережье, когда все мы были отрезаны от цивилизации и могли общаться, сидя вместе за одним столом при свечах, как наши деды и бабки, как нормальные люди, а не уткнувшись в эти, как их называют, ну, эти…, – он вопросительно поглядел на жену.

– Гаджеты, – подсказала Женя.

– Вот, вот. Гаджеты. Так что за шторм, за темноту и за нормальное человеческое общение. – Все чокнулись, выпили и принялись тщательным образом закусывать, опять погрузившись на несколько минут в полнейшее молчание.

Подобные общие посиделки придумал Иван Петрович, когда отключился свет. Его идею, надо сказать, поддержали все, регулярно собираясь в каминной комнате и что-то жаря на огне. Только Дарья Михайловна не посещала эти мероприятия, оставаясь у постели больной дочери.

Все обо всех уже знали. За разговорами стали известны имена, отчасти отчества и фамилии постояльцев отеля, их род занятий, а также причина, по который они очутились в Крыму в далеко не курортном конце ноября.

Полковник и Женечка, как их все называли, проводили медовый месяц и одновременно подыскивали жильё в Крыму. Иван Петрович вышел на пенсию и решил поселиться на полуострове с новой молодой женой, которая его в этом начинании поддержала. Они жили в «Домике с кабаном» уже десять дней, прогуливаясь вдоль моря, дыша свежим воздухом, созваниваясь с риэлторами, и иногда отлучаясь для просмотра той или иной квартиры. Полковник и Женечка оплатили две недели, и, как казалось хозяевам гостиницы, должны ещё продлить своё пребывание у них, так как никакого подходящего варианта с жильём им пока не подвернулось. Как рассказывал отставной военный, свою квартиру в Комсомольске-на-Амуре он продал и туда возвращаться не собирается, а его дальневосточной пенсии вполне хватает, чтобы жить в отеле у Чайкиных аж до лета, когда цена номера перестаёт радовать простого человека.

Худой и замкнутый Славик был программистом-фрилансером из Санкт-Петербурга. Он писал какую-то мудрёную программу для нового проекта в сфере интернет связи, а поскольку в Питере образ его жизни не позволял всецело сосредоточиться на процессе, заказчик отправил Станислава в зимний Крым, где, как он полагал, ничто не помешает как можно быстрее закончить столь ожидаемую работу.

Чем занимались в обычной жизни Эдик и Вадик, не удалось узнать никому, по всей видимости, ничем. Они приехали в Крым из Москвы на неделю насладиться обществом друг друга вдали от шумных столичных тусовок, что им, в принципе, и удавалось. Шторм и вынужденное заточение в скальном отеле не вызывали у них ни малейшего дискомфорта, они были счастливы и всем своим видом демонстрировали это.

Дмитрий приезжал в ноябре-декабре в «Домик с кабаном» уже восемь лет подряд, он вполне мог считать себя не клиентом, а другом семьи Чайкиных. Каждый год, в январе или феврале он издавал новый роман, сдавал пьесу или сценарий. Писатель говорил, что только здесь, под свист ветра и шум волн он может закончить произведения, над которыми трудился целый год, вычитать их в тишине, исправить написанное. Только в Крыму получается и пишется то, что не всегда получается и пишется в Киеве. В этот раз Дмитрий сочинял мифические «Записки короля Толана» и спешил завершить работу над ними именно в Крыму.