Александр Аннин: Храм Соломона

Как оно и положено, со дна «колодца» в квадрате неба видны были звезды; только, говорят, из глубины всамаделишного деревенского колодца они видны даже ясным днем… Чудн о!

А сейчас ночь, и ничего чудного нет в том, что разновеликие осенние звезды заглядывают во дворик, подмигивают…

Точно так же они подмигивали и двадцать веков назад, когда Симон Петр, «имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо; имя рабу было Малх». Так записано у Иоанна Богослова, живого свидетеля тех событий. С формальной, юридической точки зрения – живого и по сей день. Ибо, как говорят сами юристы, а вслед за ними – представители так называемых компетентных органов, «нету тела – нету дела».

Тело Иоанново и впрямь не обнаружено до сих пор. Ушел старик помолиться в горы, один ушел, и больше его никто не видел. Даже могилки для поклонения – и той для вереницы поколений христиан не осталось.

Как и могилы Малха. Которому, собственно говоря, ни одно поколение рода человеческого покланяться и не собиралось. Пока, во всяком случае.

Фигура протиснулась между завалами пустых картонных коробок, ладонь нащупала скобу железной двери. Открыто… Здесь всегда открыто для тех, кто знает.

Затхлая подсобка дышала чьим-то прерывистым дыханием. Из-за стенки доносились звуки музыки, звяк стекла – ночной бар жил своей обычной жизнью.

В компетентных органах – а таковыми по наивности своей у нас привыкли считать себя довольно многочисленные структуры – неопознанной фигуре присвоили кодовое прозвище «Малх». Чтоб хоть как-то обозначить «фигуранта» в следственном деле. Так и повелось – уж с месяц – говорить меж собой: «дело Малха». Тела были, и не одно и не два. Значит, возникло и дело. Хотя мало кто задумывался, откуда взялось это вымышленное имя – Малх. Да действительно ли такое прозвище появилось случайно, как-то само по себе, в недрах следствия – подобно Джеку Потрошителю? Или все-таки его сыскарям ненавязчиво подбросили?

Во всяком случае, теперь уже никто не мог вспомнить, как возникло это кодовое имя неведомого фигуранта. И кто подкинул его следственным органам. Хотя умные люди, введя это прозвище в поисковую систему компьютера, сразу же определились, откуда оно заимствовано. Евангельский персонаж… И, конечно, эти же самые умные люди тут же принялись разрабатывать версию о ритуальных убийствах – версию, вроде бы, очевидную, ибо таковые серии умерщвлений самых разных людей стали не редкостью на планете. Особенно – в последние десятилетия.

Согласно показаниям редких свидетелей (какие они к шутам свидетели, так, одно название!), всякий раз неподалеку от места преступления появлялась странная машина – она перемещалась беззвучно, на одной и той же скорости – примерно 40 кэмэ в час. Черная «Победа», вот какая это была машина.

Ну скажите на милость, сколько в Велегже сохранилось черных «Побед»? Неужели так трудно отыскать одну-разъединую допотопную тачку в таком небольшом городе? Ибо такое авто, как выяснилось, в реестре здешнего ГИБДД вообще не значилось. Но оно есть. Значит – в единственном экземпляре и не зарегистрировано.

Даже определиться с половой принадлежностью пресловутого Малха пока что не удавалось. В местах его деяний обнаруживались окурки популярных в народе сигарет, кусочки жвачки. Эксперты, разумеется, исследовали частицы слюны. И натыкались то на женскую Y-хромосому, то на мужскую Х. А человек-то был один – это доказывалось другими, не менее значимыми для следствия уликами. Например, почерком на «эпитафиях», которые неизменно оставлял безликий (а теперь уже якобы и бесполый) Малх на местах своих деяний. И, конечно же, техника перерезания горда во всех случаях была идентичной. Не говоря уже о модели пистолета и характерном наклоне ствола при совершении выстрела.

Так доложили эксперты-баллисты, криминалисты, судебные медики. И…

Теперь уже эксперты попали под следствие (само собой, негласное): не иначе как озоруют, причем злостно, эти специалисты. Путают компетентных людей, заморачивают им голову противоречивыми выводами своих исследований. Во всяком случае – кто-то один из экспертов-криминалистов, этакий засланный казачок. Или двое. Или все они сговорились. Значит, заговор, в котором участвуют «свои»? Это, братцы, уже серьезно… Куда серьезней, чем трое совершенно «несерьезных» покойников.

…В мерцании запыленной лампочки – свечей двадцать пять, ну, от силы, сорок – фигура по прозвищу Малх увидела того, кого искала. На полу, раскинув ноги, сидел расхристанный парень и смотрел куда-то сквозь вошедшего. И дышал.