Иван Державин - Кто я? Туда я успею

В дороге она и Коля, перебивая друг друга, рассказали, что доктор делал несколько попыток заставить Мч вспомнить хоть какие-то моменты жизни с детских лет до последней ночи. Но Мч все время слышал песни Кучина и ничего не помнил. Тогда доктор заставил его повторить бегло все, что было после того, как он очнулся в лесу: как разводил костер, как встретился с Федором Николаевичем, как пилил с ним дрова, как пил водку и проснулся с испуганным видом от выстрелов. Была повторена сцена посещения его Катей в камере и побег из милиции.

– Ты нас извини, – сказал Коля. – Это было нужно нам с Катюхой. Зато теперь мы верим тебе, как себе. Доктор тоже хотел знать о тебе правду. Как-никак, а тебя разыскивает милиция, и он преступил закон, принимая тебя. Но сейчас и он уверен в твоей невиновности и очень хочет тебе помочь.

***

Они отвезли Катю к ней домой, куда должны были приехать родители Павла, а сами отправились к Оле, Колиной невесте, но больше к ее бабушке, совсем недавно актрисе местного ныне закрытого драматического театра, чтобы с ее помощью изменить внешний вид Мч.

К доктору Мч ездил в кепке с длинным козырьком и в костюме Павла, который Коля отыскал в доме дяди. Люба его не успела переделать под мужа, а Мч он оказался почти в пору, только чуть коротковат.

Дом бабушки, мало отличавшийся от других старых частных домов Лесков, располагался недалеко от центра города.

Судя по небольшому Коле, Мч представлял Олю тоже некрупной и, разумеется, миловидной девушкой. Он полуошибся. Оля оказалась ростом с Дюймовочку и совершенно очаровательной с синими глазами в пол-лица. Бабушка, Вероника Максимовна, была среднего для женщины роста, статная и очень подвижная. Для взрослой внучки она казалась молодой. Колю они встретили, как родного, и без слез не обошлось.

Минут двадцать Мч сидел один в гостиной, пока женщины расспрашивали Колю о подробностях случившегося, уведя в дальнюю спальню. Возможно, это он их увел туда сам, чтобы рассказать о Мч.

Скоротать время Мч помог телевизор. Последних известий не было ни на одном канале. Пропуская американские фильмы, к которым он испытывал патологическое отторжение, как ко всему американскому, а сейчас тем более, он к огромной радости неожиданно наткнулся на Николая Сличенко, исполнявшего есенинскую песню «Письмо к матери». Мч в какой раз попытался вспомнить свою мать, но перед глазами появлялись то Люба, то Вероника Максимовна. Он заслушался и задумался настолько, что не заметил, как они вошли в гостиную. Бабушка погладила рукой кудри Мч и проговорила ласково:

– А ну-ка изобрази своего старичка.

Мч успел увидеть распахнутые, как форточка, заинтересованные глаза Оли, поднялся и направился к двери. Там он глубоко вздохнул, втянул в опущенные плечи голову, слегка наклонив ее вперед, согнул спину и медленно повернулся. Прищуренным взглядом он отыскал бабушку и, шаркая ногами, подошел к ней. Оглядев ее с ног до головы, он прошамкал губами и проскрипел:

– Что-то я тебя, дочка, право слово, не припомню. Ты чьих будешь?

Коля гыкнул, Оля прыснула, а бабушка, смеясь, сказала:

– А что, право слово, совсем не дурно для девяностолетнего старичка. Только учти, такой ты должен рассыпаться от одного прикосновения. Тебя это устроит?

Вместо растерявшегося Мч ответил Коля:

– Мне такой, ёклмн, помощник не нужен.

Подтвердил это и сам Мч. Он тут же хотел изобразить старика помоложе, но бабушка, не мешкая, принялась за работу. В местном театре она была ведущей актрисой, получив в советское время звание заслуженной артистки РСФСР. После закрытия театра из-за невостребованности новым временем ей и другим патриотам удалось вынести из здания, отданного из-за неуплаты коммунальных услуг коммерческим структурам, театральные реквизиты, в том числе гримерную, и припрятать до лучших времен. Часть имущества хранилась дома у Вероники Максимовны. Каждая вещь была занесена в тетрадь. Пролистав сейчас ее, она попросила Колю и Мч достать с чердака две пронумерованные коробки с париками и принадлежностями мужского грима.

Довольно скоро Коля с Олей, вдоволь напримеряв на себя и Мч парики и усы, удалились, так как было уже поздно, а Мч остался с бабушкой. Он был рад поговорить с ней об изменениях в стране. Она его поправила: произошли не изменения в стране, а изменение страны. Во многом она повторила то, что он услышал от доктора. У нее, правда, никто из родных репрессирован не был, но и у нее были свои претензии к советской власти, которую она тоже не считала идеальной. Но то, что творилось сейчас, сказала она, не шло ни в какое сравнение с недостатками той жизни, многие из которых сейчас кажутся огромным преимуществом. Сейчас наперебой хают абсолютно все советское, в том числе искусство. Говорят, что была страшная цензура, но молчат о том, что направлена она была в основном против открытой антисоветчины, а главное, как выяснилось сейчас и что очень важно, она была против бездарности, пошлости, разврата, бескультурья, аморальности, бесчеловечности, против того, чем процветает искусство сегодня. Может быть, благодаря этому во все советские годы наблюдался невиданный рассвет театрального искусства. Зрители ломились в театры, стоя ночами за билетами. Каждый новый спектакль был событием также и в жизни лесковцев. А что сейчас? С приходом к власти демократов в стране повсеместно была установлена жесточайшая цензура на народное искусство, классику, мораль и нравственность. Лесковскому драмтеатру запретили ставить Островского, Чехова, не говоря уже о советских авторах. А ставить западную пошлятину театр сам не захотел и был закрыт.