Айгар Василевский - Первая жена

– Можете мне подарить парочку? Я заплачу.

Адам взглянул внимательно.

– Да ладно. Выберите там что-нибудь. Но в случае публикации укажите авторство. Такое условие.

– О чём речь.

Олег допил сок, и встал, выложив с маленьким стуком на стол монеты в 1 и 2 евро.

В узком переулке рядом с кафе они отыскали тёмно-синий Фиат-пикап. Выруливая на улицу «XX сентября», Адам вспомнил как бы между прочим:

– Да! Та самая Евгения хотела с вами встретиться. Я ей рассказал, что вы мне звонили с Москвы, и она захотела… думаю, вам полезно будет с ней иметь контакт.

– Что можете о ней рассказать?

– Ну, что… Женщина. Довольно таки богатая. Она была, наверно, единственной её подругой тут. И похороны её организовывала. Вместе со мной… В общем, лучшая подруга покойной… вот так можно сказать? Такая богатая вдова. Старше Али лет на 10. Живёт в Остии. Думаю, может что-то вам рассказать. Она Алю любила.

– Дадите её телефон?

Фотосалон на улице Трастевере размещался в двух просторных пыльных комнатах, и имел общий вход с нарядным кондитерским магазинчиком. Получив тугой пакет с фотографиями, можно было пересечь площадку и купить яблочный штрудель. Соседство с кондитерской дарило также салону чудный аромат корицы и кофе. За конторкой маленькая пожилая сеньора в очках вела обстоятельный телефонный разговор и на слова Адама «Чао, Луиза» ответила лишь энергичным кивком. Во второй комнате хозяин фотосалона достал с полки старомодный толстый альбом. В лице и в движениях его будто проступила тихая почтительность. Олег думал, что его усадят за экран.

– Тут фото её за три последних года, – сказал хозяин глуховато.

Олег придвинул стул и сел смотреть. Фотографии все были итальянские с великолепными видами, обслуживающими главную героиню. Но, как это часто бывает, когда кто-то тщательно отсеивает и отбирает сюжеты, отбрасывая безжалостно неловкие или невыгодные ракурсы, слишком живые выраженья лица, всякие моргания, облизывания, чересчур шалые или сонные глаза, образ той, что была в центре внимания фотографа – изящной гладкорусоволосой большеглазой женщины – казался на всех фотографиях одинаков. Но всё же фотографии были сделаны профессионально и с любовью, и лето на них (в основном лето) сияло и играло красками и цвело в глазах женщины. Фонтаны искрились с задних планов. Угрюмые колизеи и пантеоны выгодно оттеняли. Женщина была стройной, выше среднего роста.

Олег, наконец, поднял глаза и сипло сказал:

– Вот эту и эту… и ещё эту. Хорошо?

– Хорошо… А вы раньше её видели? Алю?

– Видел как-то… Кстати, Адам, а вы из Украины? С юга откуда-то?

– С чего вы взяли? Ну да, с Николаева. Уж 15 лет как здесь, такие дела.

– Вы мне обещали ещё телефон этой… Евгении.

– Да, сейчас найду… И ещё вот четыре фотки, – Адам извлёк из ящика стола тонкий конверт, – тут похороны Али. Может, пригодятся…

Римский вечер не принёс прохлады. Старинная брусчатка и свежий асфальт щедро делились жаром, накопленным за день. Облупленные фасады норовили обступить и зажать в душные тиски. На площадях, нагретых солнцем, дышалось не лучше. Фонтаны манили, но фонтанная вода сильно отдавала хлором.

Он добросовестно дошагал по указанным картой улицам до Колизея, и нашёл, поблуждав у входа в метро, ту точку, с которой была сделана фотография, подаренная ему последнем обожателем Александры Витковской. Потолкавшись ещё в толпе туристов, он купил и выпил бутылку с газированной водой, набрал дважды телефон Евгении (оказавшейся вне доступа) и отправился на метро до своей станции – Барберини. Посещать, пользуясь оказией, другие объекты из списка всемирного наследия, не было настроения.

На тесной улице Флавия он немного постоял, рассматривая здание, приютившего его скромный отель. Зданию было лет сто пятьдесят, не более. Отсюда он снова попытался связаться с вдовой русского происхождения, проживающей в Остии, но снова безуспешно. Адам вполне мог дать и неверный номер. В мелодии вечера ещё отчётливее проступила минорная нота. Со смутным тоскливым чувством можно было бороться с помощью доброго привычного средства – алкоголя. Были, правда, и другие варианты.

Вечерний портье, выдавший ему ключ, был, вероятно, родственником утреннего лукавого индуса. Внимательно посмотрев снизу вверх, он одними губами произнёс:

– What about girls? [7] – Как насчёт девушек? (англ.)

Олег помедлил и сумрачно кивнул. Старый гремучий лифт принял его в решетчатые объятья и отвез на седьмой этаж. Десятью минутами позже, когда он, уже включив настенный кондиционер, изучал подаренные фотографии, в номер постучали. В приоткрытую Олегом дверь заглянул смуглый плечистый парень – возможно, ещё один родственник лукавого индуса. «You have a choice», – пропел он, сладко улыбаясь. Олег распахнул дверь. В коридоре выстроилась шеренга из пяти девиц примерно одного роста, одетых одинаково – в сверхкороткие шорты и тишотки, открывавшие загорелые животы. Презентация проходила по классической схеме. Впрочем, бросив беглый взгляд, клиент сразу определил, что не выберет никого. Возможно, выбор не соответствовал его настроению. У трёх прелестниц были азиатские лица, весьма схожие на взгляд высокомерного европейца: ему легче было бы различать татуировки на девичьих предплечьях. Три другие девушки, происходившие, вероятно, из глухих углов Европы, тоже выглядели на одно лицо – из-за густого слоя грима. В самой сцене было что-то от рекламы надувных кукол.