Елена Булганова - Первый жених страны

– Помнишь, была передача – «Моя семья»? – спросила Марина, лениво гоняя по тарелке половинку малосольного огурца. – Ее еще вел такой душка ведущий, не знаю уж, куда подевался. Так вот, однажды у него в студии была женщина, такая смешная, даже, можно сказать, уродливая. Она еще всем показывала, какие у нее короткие пальцы, просто шишечки, и говорила, что это отпугивает от нее всех мужиков. Но после передачи она получила сотни писем от мужчин, в том числе от иностранцев, с предложением руки и сердца. Вот что значит момент славы! А вышла за москвича, сейчас уже троих детишек воспитывает. С нормальными пальчиками детишек!

– Сама придумала? – грустно улыбнулась подруге Олеся.

– Чего это – придумала? – Марина сердито хмыкнула и скосила глаза на часы. – В газете прочитала.

– Ну и к чему ты мне это сейчас рассказала?

– А вот я думаю, подруга, что если тебе на телевизионный уровень выйти – с руками бы оторвали. Я уж молчу о том, что ты у нас красавица. Но в этом и есть великое чудо публичности: покажут тебя раз по телеку, и людям ты уже кажешься сделанной из чистого золота, – торжественно произнесла Марина и отъехала на табуретке от стола, всем своим видом показывая, что не стоит уговаривать ее задержаться подольше.

Олеся давно догадывалась: Марине с ней неинтересно. Да, когда-то в школе они дня не могли прожить друг без дружки. Если одна девочка не обнаруживала другую на первом уроке, то сбегала с остальных, неслась проведывать подружку, и плевать ей было на возможные последствия. А теперь у Марины подрастает десятилетний сынишка, который удивительно рисует, пишет какие-то запредельные стихи и рассказывает друзьям, что по ночам воюет в армии света против тьмы. Марина, узнав об этих рассказах, сперва перепугалась до судорог и бросилась искать для сына хорошего психиатра. Но потом как-то успокоилась, отыскала в Интернете сайт родителей, растящих детей индиго, и теперь самозабвенно дружит с несколькими семейными парами. Ей и с Олесей бы хотелось поговорить о своих семейных делах, но Марина деликатна. Не позволяет себе говорить с Олесей о детях, потому что детей у той нет и не предвидится. А о чем же еще? Разве что давать подруге затасканные советы насчет того, как найти жениха и наконец наладить свою жизнь. Каждый раз перед визитом к Олесе Марина специально запасается парочкой жизнеутверждающих историй.

Но и об этом говорить ей тоже скучно и надоело. Сладкая пора девичества давно прошла, и Марина искренне не понимает, почему ее умная и красивая подружка Олеся застряла в ней так надолго, может быть, навсегда. А в школе Марина, слишком рослая и тяжеловесная, очень боялась, что все будет наоборот: подруга безнадежно обгонит ее по удельному весу счастья, и тогда придется стушеваться, незаметно исчезнуть с ее горизонта. А вот надо же, как вышло! Новые приятельницы из Интернета не могут заменить ей Олесю, и иногда Марина даже плачет потихонечку от мысли о том, что любимая подруга потеряна для нее навсегда. Она знает: с каждым годом их пути будут все больше расходиться. Даже если Олеся еще найдет себе мужа, это наверняка окажется какой-нибудь нудный тип со сложным характером и дурными привычками. Едва ли Марина решится ввести новую пару в свой дом, да и к Олесе ходить в гости, быть может, станет затруднительно. А ведь могли бы – вместе, вместе! Вместе рожать, вместе растить, делиться впечатлениями о каждом новом шажочке своих чад к взрослению. Обсуждать мужей, ругать свекровей. Да что теперь говорить об этом!

И Марина с тяжелым сердцем засобиралась домой. Олеся ее не удерживала, только грустно смотрела на подругу, на накрытый стол, половина блюд на котором так и осталась нетронутой. Вкусы у Маринки изменились, что ли? Или новые приятельницы опять присоветовали новую диету. А у нее вот никогда ничего не меняется, даже фигура…

– Так я к чему все это говорила, насчет телевидения, – уже в прихожей спохватилась вдруг Марина. – Я же не просто так воздух сотрясала. Ты ведь скоро в Москву едешь, опытом меняться?

– Нет, пока только опыта набираться.

– Без разницы. Так вот, раз уж будешь в столице, зайди в телестудию, засветись в какой-нибудь программочке. Расскажи о своей одинокой доле. Только пожалостливее расскажи. И увидишь, просто шквал предложений последует.

– Не думаю, что в студию можно попасть прямо с улицы, это же не магазин, – без всякого интереса к теме пожала плечами Олеся. – Да и жаловаться я как-то не слишком люблю.