Александр Кондратьев - Образ зверя

Петр ощущал, как по волосам ползет седина. Еще чуть-чуть, и он сойдет с ума. Большинство женщин в обмороке, кто-то сидит на полу и беззвучно плачет, пряча лицо в ладонях, чтобы не видеть последствий бойни. Гаврила громко и заунывно скулит, уткнувшись в материнскую грудь.

– Отличное завершение нашего маленького этюда, вы не находите? – сказал Иса, ни к кому конкретно не обращаясь. – Меня ждут другие дела, надо спешить. Можете выдохнуть. Прощаюсь с вами – до скорого! Петр, – Иса подмигнул и усмехнулся, – остаешься за главного. Теперь все эти женщины – твои. Плодитесь и размножайтесь! Вернусь – проверю.

Таши весело скакали по ступенькам – прочь от разгневанной библиотекарши. Старушка катилась следом, потрясая кулаками и выкрикивая проклятия.

– Деньгами!.. Своими!.. Жулье!.. – библиотекарша сбилась с дыхания и кричала невпопад.

– Полегче, бабуля! – через плечо бросила Таша.

– Если бы мы и вправду деньгами сорили, их бы у нас не было, – резонно заметил Таш.

– Если каждому давать, то не выдержит кровать! – добила Таша старушку.

Библиотекарша остановилась на ступеньках, схватившись за бок и тяжело дыша. Под удивленные взгляды пары прохожих бабуля плюнула вслед близнецам, топнула ногой и заковыляла прочь.

Через пару кварталов Таши перешли на шаг и укрылись капюшоном.

– Что думаешь? – спросил Таш. Ему всегда было интересно, что творится в голове у сестры. Сестра с легкостью угадывала мысли брата, Ташу же путь в загадочную женскую душу был заказан.

– Было весело, – лаконично заметила Таша. – Надеюсь, мы не нажили проблем с правительством.

– Брось! – отмахнулся Таш. – Кого купить легче всех – так это их.

– Резонно. Ты был прав насчет карты.

– Это из-за точек и запятых. Они подтолкнули меня в правильном направлении. Так записывают координаты. Я потом в интерлинке проверил.

– Жаль, что старых спутниковых карт в интерлинке нет. Не пришлось бы обманывать старушку.

– Всегда есть сопутствующие потери.

– Это точно. Чем старые карты-то властям помешали?

– Предосторожность, чтобы горячие головы не насмотрелись и не полезли на Полосу.

– Да кто в своем уме туда полезет?

Близнецы по привычке выбирали самые тихие и безлюдные улицы Сердца. Лишние внимание ни к чему. Впрочем, в последнее время город заметно опустел: люди все реже выходили из дому. Правительство закручивало гайки, отыскав в погасшем давеча экране удобный повод для репрессий. Активизировалась полиция, прикрываясь гневом Всевышнего. Народ собирался в более-менее крупные группы только у церквей или храмов, которые остались едва ли не единственной возможностью выйти в свет. Возможно, пропускать службы отныне тоже небезопасно.

– Хорошо, что мы всегда можем спрятаться за нашим уродством, – сказала Таша, когда они миновали очередную церковь, у входа в которую змеилась очередь. – Всегда можем сказать, что просто не хотели никого пугать.

– И нам ведь поверят, – согласился брат. – Так что думаешь по поводу моего плана?

– У тебя нет плана.

– Есть. Я знаю, куда идти. – Таш хлопнул ладонью по карману, где лежал видеофон с фотографией карты. – По карте там точно что-то есть, какое-то здание. Вот тебе и цель.

– И что ты хочешь там найти? Повстанцев из волшебной страны твоего воображения?

– Она называется Страна Делай-Что-Пожелаешь, – пошутил Таш. – Если отбросить идеологию, прогулка может получиться занимательной сама по себе. Мы всю жизнь проторчали в Сердце. Вот и узнаем, есть ли жизнь за его пределами.

– Только нам для этого надо через Полосу пройти, гений.

– Я слышал, и не я один, – брат зажал сестре рукой рот, чтобы она не успела возразить, – говорят, не все порталы вышли из строя.

– Час от часу не легче. Придется лезть под землю, в метро, к тому же еще кругленькую сумму отсчитать, чтобы нас туда пустили.

Брат пожал плечами.

– Таш, ответь на один простой вопрос.

– Весь внимание.

– Стоит ли рисковать жизнью из любопытства? Разве мы так уж плохо живем?

– Это не жизнь, – вспылил Таш. – Это существование. Это понимает каждый, у кого есть голова на плечах. А у нас их с тобой целых две. Бог на экране – да вы серьезно, что ли? Повсюду – тотальная слежка, сплошные взяточники, один другого хуже, вечная грызня. Да, с божьей помощью мы изжили преступность – и то только на поверхности. Да вот незадача: наша власть и есть самый главный преступник.

– Горячая речь!