Джеймс Грейди - Последние дни Кондора

Впрочем, вполне возможно, что кто-то все же побывал в квартире, а затем тоже вставил лист в зазор между филенкой и косяком, чтобы замаскировать свой визит. Быть может, этот кто-то и сейчас оставался в его жилище.

Черт бы их побрал.

Войдя в дом, он захлопнул дверь и прижался к ней спиной изнутри. Розовый свет выглянувшего из-за туч закатного солнца неярко осветил не слишком богато обставленную комнату. На стене над камином висела плоская телевизионная панель – на ее приобретении настояла специалист по размещению. Камин мужчина топил ненужными бумагами и дровами, которые продавцы из Западной Виргинии развозили по городу в кузовах пикапов в самые холодные месяцы. Зеленый диван являлся собственностью хозяйки дома, которой пришлось в спешном порядке уехать в Бостон, к месту новой работы. Ей же принадлежала и кровать с медным изголовьем в главной спальне на втором этаже, где он спал. Владельцем остальной домашней утвари – пары стульев и прочей мелочи вроде спутникового радиоприемника с колонками-усилителями – был он.

Никто не атаковал его в слабом розовом свете заката, проникавшем в комнату через закрытые створки жалюзи.

Пока.

Внутреннее пространство одноквартирного таунхауса составляло шесть шагов в ширину и двадцать один в глубину. Пройдя от входной двери в сторону кухни, мимо ванной комнаты под лестницей, мужчина окинул взглядом уходящие вверх коричневые деревянные ступени и увидел, что кусочек зубной нити, протянутый им поперек лестничного пролета, не оборван и не отброшен в сторону чьим-то ботинком, а находится там, где был оставлен.

Или его попросту вернули на место.

Что ж, если его преследователи настолько хороши и действуют так осторожно и профессионально, если сейчас они ждут его в спальне, спрятавшись в платяном шкафу, то и черт с ними : в этом случае его уже можно считать проигравшим.

Он проверил ванную комнату на первом этаже. Крышка унитаза была поднята, и все остальное выглядело точно так же, как и всегда. Взглянув в зеркало над раковиной, в котором он увидел только собственное отражение, мужчина откинул с головы капюшон.

На кухне его тоже никто не караулил. Дверь черного хода оказалась заперта, замок на решетке ограждения тоже был на месте. За решеткой находился крохотный дворик, посередине которого располагалась небольшая деревянная платформа. Из квадратного отверстия, сделанного в самом ее центре, тянулся вверх доходивший мужчине до пояса декоративный японский клен. Дворик был огорожен невысоким деревянным забором из серых выветрившихся досок, в котором имелась неширокая калитка, снабженная щеколдой. Щеколда была закрыта, но любому, кто проходил вдоль забора, сразу же становилось ясно, что калитка лишь создает иллюзию безопасности.

Ему разрешили иметь в доме ножи – кухонные, предназначенные для приготовления пищи.

Специалист по размещению небрежно упомянула о том, что они ему нужны, когда они составляли список покупок во время визита в отдел обустройства жилья в Форт-Миде, между федеральным округом Колумбия и Балтимором, где располагалась официальная штаб-квартира Агентства национальной безопасности. Так у него появился кухонный комплект ножей для мяса, деревянная стойка для их хранения с приспособлением для заточки, бритвенной остроты нож для приготовления филе, зубчатый хлебный нож и мясницкий тесак с широким лезвием, вид которого невольно напоминал ему о битве при Аламо.

Он подавил в себе желание вооружиться одним из этих клинков – слишком уж глупо было бы сидеть на диване в гостиной с ножом в руках в напряженном ожидании.

Плащ промок насквозь. Мужчина дрожал от холода. Раздевшись, он зашел в ванную, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Затем, с шумом спустив воду, прошел в гостиную, повесил плащ на плечики и убрал в платяной шкаф.

Они были где-то снаружи. Конечно, они были где-то снаружи – а как же иначе?

Но сегодня они могли и не прийти за ним.

А могли и никогда не прийти.

Возможно, за ним всего лишь наблюдали.

Входная дверь цвета морской волны содрогнулась от стука.

Фэй Дозье осторожно прикрыла за собой дверь автомобиля, который они припарковали на Одиннадцатой улице, расстегнула короткий черный плащ и несколько раз сжала и разжала кулаки, разгоняя кровь. Она с любопытством разглядывала голубой кирпичный дом с дверью цвета морской волны. На правом боку ощущалась приятная тяжесть кобуры с пистолетом.