Дональд Уэстлейк - Человек, приносящий несчастье

Я очень тяжело переживала потерю Феликса. Единственным утешением был Хама Тартус, который часто навещал меня и утешал. Постепенно наши дружеские отношения переросли в любовь. Я не из тех женщин, которые могут жить во грехе – ни в коем случае, – но ведь тело Феликса так и не было найдено, поэтому мы с Тартусом не можем официально пожениться. Я никогда не решилась бы жить с ним вместе открыто в Киле, но здесь в Швейцарии – другое дело.

Мы перебрались сюда через несколько месяцев после гибели Феликса. Хама знал, что мне хочется начать с ним новую жизнь, и он занял у Курта Крауса деньги на покупку отеля. Наша жизнь здесь была безоблачной и счастливой до тех пор, пока не появился капитан Вильгельм Трен. Он офицер из полицейского участка в Кезеберге. Раньше он был полицейским в Киле, но оказался замешанным в скандале. Он возглавлял преступную группу, занимавшуюся рэкетом, и едва избежал наказания.

Здесь он занимается тем же, хотя и в меньших размерах. У бедного Хама Тартуса нет паспорта, он человек без гражданства, и капитан Трен быстро это узнал. И он требует от нас денег, грозя, что депортирует Тартуса, если тот не будет платить. Мы с Хама стали понемногу утаивать деньги из доходов отеля, но наш ранее пассивный компаньон Курт Краус начал задавать вопросы. У него тоже денежные проблемы, и он настаивает на том, чтобы Тартус вернул ему ссуженные деньги. Что будет со мной без Тартуса? Я так расстроена и так нервничаю, что, когда сегодня вечером Краус появился в столовой, я с перепугу уронила поднос.

И, словно всех этих бед было мало, в отеле стали появляться беженцы. Первым прибыл Леопольд Шмендрик, который, до того как убежал из Германии, строил в Киле яхты. Когда-то он очень помог Тартусу, и, естественно, мы с готовностью приютили его у себя. Но капитан Трен тотчас же обратил на него внимание. Бедняга Леопольд не может дать ему взятку, и, боюсь, его вышлют назад в Германию.

А три дня назад приехали Дидерихи с молодым американцем Марти Холландсом. Он помог им убежать из домашней тюрьмы в Киле. Марти влюблен в Ингрид (женщины сразу замечают такие вещи), но бедная девочка слишком подавлена, чтобы замечать его.

Пока еще Трен не предпринимал ничего против Дидерихов, но это просто вопрос времени.

Что касается других гостей, мне кажется, что я когда-то, очень давно, встречала Оливию Куэйл. Феликс хорошо знал ее, она бывшая гувернантка, а связывало их то, что она собирала рецепты рыбных блюд для своей книги. Я думаю, что она все еще занимается этим, потому что, появившись здесь, она сразу же начала расспрашивать меня о новых рецептах. Она также спрашивала меня о бродячем цирке, который, по ее предположениям, должен был появиться в наших местах; я ничего об этом не знаю; бедняжка, мне кажется, что она впадает в детство.

Другие наши гости – Гелда Пурбуар, Джослин Фрэнк и два спортсмена – новые для меня люди.

Сегодня вечером, когда все постояльцы покинули обеденный зал, остался один герр Краус, который продолжал насыщаться. Как же этот человек ест! Я вернулась через несколько минут в столовую спросить, не хочет ли он еще пудинга, и обнаружила, что он мертв; он сидел, уткнувшись лицом в миску с тапиокой. Какой ужас! Впервые я обрадовалась, что капитан Трен оказался здесь в отеле.

Я человек без гражданства, моя родина – все восточное побережье Средиземного моря; я рано осиротел и был частичкой того человеческого мусора, который прибивается к берегу тревожными временами. В юности я был моряком, несколько лет плавал на вонючем грузовом судне, капитан был алкоголиком, и в один прекрасный день я решил остаться на берегу. Это было в Киле, там можно было найти временную работу в доках, и я надеялся, что смогу там лучше устроить свою жизнь.

Скоро у меня появился друг – Феликс Фрейдж – тоже моряк и судовой кок. Однажды он привел меня домой и познакомил со своей женой Фрейей. Феликс по натуре был человеком пугливым, я бы сказал, что он все время жил с оглядкой. Он помогал мне находить временную работу на судах, так я и попал однажды на борт новенькой яхты "Бегемот" – она принадлежала известному воротиле Курту Краусу. Это был крутой человек, все его боялись и ненавидели, но я взял себе за правило ладить со всеми, поэтому у меня с ним проблем не было. У Крауса в это время был роман с французской шансонеткой Гелдой Пурбуар, отношения у них были сложные, просто "буря и натиск". Как-то ненастной ночью Гелда заявилась в мою каюту, и мы занялись любовью. Это было во время нашего первого плавания.