Екатерина Соллъх - Пробуждение Башни. Том 2

– Не стоит забывать также, что внутри Управления могут быть предатели. Конечно, у нас есть списки сектантов Пути, но это далеко не единственная секта Пророка. – Голос Нейхардта был тихим, но спокойным, он как будто не хотел, чтобы их подслушали, хотя пассажирские места в бронированных машинах Управления полностью звукоизолированы. – От Принца нам известны названия ещё двух сект – Плакальщицы Детей и Озарённые, кроме того, мы уже ликвидировали две секты – Очищение и Ищущие. Сколько их появилось за последнее время знают только в Четвёртом Управлении, а сколько из них могут выступить против Империи – только Пророк. К тому же, высока вероятность того, что среди офицеров Управления по борьбе с опасными сектами есть предатели.

– Я согласен. Прежде, чем начать действовать, нам надо понять, какие ресурсы у нас есть. – Рейнер вздохнул и устало прикрыл глаза. Машина остановилась, разговор им предстояло продолжить в Башне. Конечно, система безопасности там на высоте, но Господа всегда знают, что происходит в их владениях.

Водитель затормозил у стены, тянувшейся по периметру комплекса зданий Управления, рядом с неприметной металлической дверью – входом в Башню. Редкие посетители заходили в здание, занимаемое Седьмым Отделом Пятого Управления, через главный вход, со всеми проверками и под прицелом камер. Особо доверенные сотрудники пользовались этим боковым входом. Дверь открывалась картой доступа, разработанной специально для Башни Четвёртым Отделом Четырнадцатого Управления. Скопировать, взломать или испортить карту было практически невозможно, к тому же, такие были у очень небольшого количества людей – высшего доверенного офицерства Отдела и ещё нескольких, выбранных самими Господами. Тот, у кого есть карта, мог беспрепятственно приходить в Башню в любое время. Рядом с дверью также висел коммуникатор, те сотрудники, у которых не было карты, могли связаться с пунктом охраны и попросить впустить их, этим тоже часто пользовались.

Рейнер поднял голову и посмотрел в камеру – маленький чёрный шарик слева над дверью. В Империи почти невозможно остаться незамеченным, но люди всё равно упорно сопротивляются контролю, находят места, время, возможности. Как глупо. Раскрываются практически все преступления, а те, что считаются нераскрытыми, чаще всего просто не предаются огласке. Шансов избежать наказания почти нет – дело не только в камерах и общем тотальном контроле, Империя просто не допускает нестабильности и искажения. И всё равно они пытаются. Люди всегда были так упрямы – и это всегда было их слабостью, как, впрочем, и силой.

Дверь открылась бесшумно, пропуская двух мужчин внутрь. Длинный белый коридор без дверей и камер, только гулкое эхо шагов отражается от стен. Рейнер непроизвольно передёрнул плечами. Когда рядом с ним был Шварц, он всегда чувствовал тепло его тела – температура у химер выше, чем у людей. Сейчас же он ощущал холод. Нейхардт не был врагом, Рейнер не чувствовал никакой угрозы, скорее наоборот, интуитивно доверял ему, но в то же время, рядом с ним было неуютно. Большинство людей решили бы, что это из-за его ровного бесчувственного голоса, холодного взгляда серых глаз или из-за странной привычки смотреть на собеседника не моргая. Ему же казалось, что в этом было что-то иное, более глубокое, не объяснимое. Просто рядом с Нейхардтом ему было не по себе. Рейнер привык знать, чего боится. Он был близок к Индиго, встречался с Канцлером и Принцем, был лично знаком с самыми опасными людьми и химерами Империи и он всегда знал, кто из них и почему опасен. Это ощущение было сродни тому, что он чувствовал рядом с бойцами Серебряного отряда – как раз такое глубинное, почти животное чувство, но Нейхардт не мог быть химерой, у него была семья, родственники.

– Вас что-то беспокоит, бригаденфюрер? – Холодный голос заместителя заставил Рейнера вздрогнуть. В тишине коридора слова прозвучали неуместно, отразились эхом от стен.

– Почему тебе так кажется, Нейхардт? – Он даже не повернулся, затылком чувствуя взгляд. В досье нет ничего необычного – недостаточно чистокровная семья, отличные оценки, работа в Управлении без порицаний, но и без положительных отзывов, и при этом никаких побочных контактов. Другими словам, у него не было друзей ни когда он учился в Академии, ни позже, когда пошёл служить. Более того, он и не стремился общаться с кем-либо вне учёбы или работы. И засекреченная медицинская карта. Рейнер был уверен, что ответы на все его вопросы находятся там, но ему всё ещё хотелось разгадать эту загадку самому.