Екатерина Соллъх - Пробуждение Башни. Том 2

– Ты точно не ошибся? – Абелард внимательно посмотрел в глаза лейтенанта, ожидая увидеть там сомнение в собственных словах.

– Точно, я хорошо запоминаю лица, могу назвать всех, это абсолютно точно. – В глазах уверенность вперемешку со страхом – конечно, он ведь разговаривает с грозным главой военной полиции, который может отправить его за решётку за малейшую провинность.

– Таких винтовок же больше полусотни, всех помнишь? – Абелард усмехнулся. Если действительно так, парнишку надо забирать к себе срочно. Для начала, чтобы защитить – он ведь свидетель, а там как получится.

– Всех помню, оберштурмбанфюрер! Я не вру, честно! – Лейтенант вытянулся, сцепил руки за спиной в замок. Абелард заметил, что губы у него подрагивают.

– Ладно, верю. Напишешь мне весь список и принесёшь лично, понял? Никому не рассказывать о моём приказе. – Абелард кивком отпустил парня и подошёл к окну. Так, Глейпнир, Зигфрид и повар химер. Зачем им оружие, да ещё такое? Особенно последним двум? Ладно, Каспар ещё понятно – он опытный боец, хотя химеры обычно предпочитают ближний бой, но Зигфрид, Густав? Представить винтовку в руках повара ещё можно было, он мог быть сильным и жёстким, когда этого требовали обстоятельства, но этот трусливый парень из Башни? Да ещё и во время боя. Нет, быть не может, если только.… Если только он не взял её для кого-то другого, того, кому её не выдадут или тому, кто не хочет, чтобы его запомнили. Очень подозрительно, хотя подозрительно всё, что связано с герром Зигфридом. Теперь важно решить, что делать дальше – вернуться к детективу с результатами или допросить Зигфрида? С одной стороны, бегать к Рейденбергу по каждой мелочи нет смысла, тем более что он ранен. Кроме того Абелард и сам был неплохим следователем и вполне мог помочь в расследовании. С другой стороны, это партия Рейденберга, все факты известны только ему, если он начнёт действовать самостоятельно, то может всё испортить. С третьей стороны, Зигфрид уже может знать, что он разговаривал с лейтенантом, выдававшим оружие, и если он пойдёт к детективу, убийца может успеть что-то предпринять. Абелард тихо ругнулся себе под нос и вышел из комнаты. Почти все его люди были заняты поисками следов снайпера и слежкой за потенциальными жертвами, некого было послать приглядывать ещё и за Зигфридом. Взгляд Абеларда остановился на адъютанте. Нет, этот слишком болтлив. Можно ли его использовать?

– Иди к Фендербаху, скажи, что детектив вызывает его к себе, – Абелард заметил, как побледнел его адъютант, парень побаивался нервного и дёрганного Зигфрида из-за того, что он был связан с Башней.

– Слушаюсь, оберштурмбанфюрер! – Абелард дождался, пока он уйдёт достаточно далеко, и только после этого пошёл в сторону госпиталя. Так он, по крайней мере, точно будет знать, где находится Зигфрид, заодно у этого скользкого гада будет возможность оправдаться лично перед Рейденбергом. Да и Рольф там будет в случае чего.

Харальд открыл глаза, когда услышал, как скрипнула дверь. Он не спал, просто лежал и думал, а в темноте думается всегда легче. Он что-то упустил, какой-то факт, что-то очень важное, принципиальное, что-то, что могло дать ему ответ гораздо раньше. Причина, у любого преступления всегда есть причина, есть смысл, даже если он понятен только преступнику. Смысл. Безумно хотелось курить, в голове стоял неприятный туман из-за лекарств. Правую руку начало несильно покалывать, чувствительность постепенно возвращалась. Где я ошибся, где не досмотрел? Нет, нет так. Какой вопрос я не задал? Чтобы распутать всю цепочку, надо просто задать нужные вопросы и получить на них ответы. Потом их надо собрать, перемешать, покрутить, и они обязательно выстроятся в нужном порядке, сложатся в картину. Когда ты берёшься за расследование, у тебя уже есть всё, что необходимо, надо только уточнить несколько деталей. Одного кусочка не хватает, самого главного, делающего картину простой и понятной. Какой же вопрос я не задал? Правого плеча коснулись чьи-то пальцы, Харальд повернул голову и посмотрел на склонившегося над ним доктора Мерница. Альберт приходил уже третий раз за последний час, молча проверял показания приборов и уходил.

– Вы почувствовали, – удовлетворённо сказал доктор. Его улыбка показалась Харальду слишком довольной.

– Да, чувствительность возвращается. Доктор подполковник Мерниц, нападение будет этим вечером, вы должны поставить меня на ноги. Понимаю, что это кажется невозможным, но я должен быть там, пока расследование не закончено, я не могу позволить себе отдыхать. – Харальду не хотелось говорить так грубо с Альбертом, он ведь и так делал больше, чем мог и должен был, но именно сейчас он действительно не мог здесь оставаться. Хотя потом Отто ему это припомнит и не раз.