Галина Рябинина - Опасные иллюзии

– Да, мама с папой почти сорок лет вместе. Я – поздний ребенок.

– А мы с Аськой ранние. Видимо, слишком ранние…

– У тебя разве сестра есть?

– Да какая сестра – Валевич Аська – помнишь, в параллельной группе училась? В академ ушла в прошлом году. Её родители вместе с моими аэрокосмический заканчивали. Дружили… Дружили, дружили, а потом мой отец с её мамашей собрались и уехали. В Сибирь. Теперь раз в месяц приветы присылают.

– Я не знала.

Веселость прошла.

– Пойду я.

– Три часа уже. Оставайся, утром уедешь. Уже и транспорт не ходит. Как доберешься?

– Нет. Пойду.

Толя поднялся. Глядя на него, невозможно было представить, что несколько минут назад это человек смеялся. Казалось, что он вообще не знает, что это такое. На прощанье попытался улыбнуться – вышло не очень.

– Пока.

Ушел. Захлопнул за собой дверь.

Катя постояла несколько минут, потом опустилась на пол и долго еще так сидела, прислонившись спиной к двери. В руках вертела рамку с фотографией. Толя, уходя, про нее не вспомнил…

1 апреля

Валентин

Валентин поднялся на второй этаж посмотреть, где будет первая пара. С первого апреля – смена расписания. В интернете еще не вывесили.

Потом прошел в указанную аудиторию, расположился за столом в первом ряду, прямо перед кафедрой преподавателя, достал ноутбук и приступил к выполнению домашних заданий, которые остались незаконченными со вчерашнего дня.

Кроме него в этот час здесь можно было встретить разве что уборщиц, что позвякивали ведрами да швабрами, перемещаясь из одной аудитории в другую. Валентину они не мешали.

Специализированные аудитории на ночь закрывали на ключ, и чтобы не ждать, пока проснется и придет на работу лаборант, надо было успеть зайти до окончания уборки. Если в аудиторию приходили студенты, то дверь уже не запирали. Он успел.

Обычно он приходил в университет задолго до начала лекций.

В общежитии с утра до ночи стоял такой гвалт, что только безнадежно глухой мог там заняться чем-то осмысленным, не спасали никакие наушники. Можно было, конечно, пойти в читальный зал, что он иногда и делал, но Валентину больше нравилось выполнять учебные задания именно здесь, рано утром, как сейчас, или вечером после занятий, когда все разбредались по домам и по делам.

Народ на лекцию начнет подтягиваться не раньше чем через час. А если кто и раньше придет, то, как правило, сидит занимается своими делами, разговорами не докучает.

По воскресеньям он тоже иногда сюда приходил. Когда нужно было выполнить объемные задания – семестровые, курсовые.

Накануне как раз очень удачно позанимался, сделал почти полностью семестровое задание. Осталось рассчитать парочку показателей и написать выводы.

В выходной были открыты только обычные лекционные аудитории. Кроме мела да тряпки у доски здесь охранять было нечего, так что двери были гостеприимно распахнуты круглые сутки.

По воскресеньям в этом корпусе занимались абитуриенты. Подготовительные курсы были организованы на втором и третьем этажах. Верхние этажи в выходной пустовали.

Он предпочитал пятьсот четырнадцатую. В двухэтажной аудитории было хорошее освещение и удобно располагались розетки. Можно было подключить ноутбук, сидя за столом у окна.

Иногда к нему присоединялась Акимова. Однажды, встретив его в воскресенье и узнав, что он идет делать курсовой, увязалась следом. Пришлось половину времени потратить на акимовский вариант. С одной стороны, отказать было неудобно, с другой – ему даже нравилось, что он разобрался в сложном задании и может помочь. Не у одного Кравцова есть голова на плечах.

Вчера тоже притащилась с семестровым. Правда, с вопросами не приставала. Разобралась сама. Пришла уже ближе к обеду. Он ушел в два, она еще осталась.

Примерно через полчаса, легка на помине, появилась Акимова. Уселась рядом.

– Привет!

– Привет! Здесь будешь? Я пойду кофе возьму. Вещи оставлю тогда.

– Давай… Ой, подожди. Я сейчас.

Побежала вверх по лестнице. Аудитория была двухэтажная, и наверху около последних рядов тоже была дверь, выходившая на этаж выше.

Ладно, без нее обойдется. Взял вещи с собой и пошел в буфет.

Буфет открывался в семь часов в расчете на ранних посетителей и был тут же на этаже, далеко ходить не надо.

Уже возвращаясь назад с бумажным стаканчиком в руках, Валентин буквально налетел на выскочившую из аудитории сокурсницу. Бледная, руки трясутся, хочет что-то сказать – зуб на зуб не попадает.