Федора Кайгородова - В Москве-реке крокодилы не водятся

– Ну, как они? – спросила я, имея в виду пойманных кобр.

– Для перелета вполне нормально! Ты сейчас посмотришь сама!

Мы поднялись на второй этаж, чтобы сфотографировать кобр. Через грязное стекло просторной клетки кобр почти не видно.

– Видишь, как злились – все заплевали ядом!

– Мне же надо сфотографировать их! А через заплеванное стекло – сам знаешь…

– Ну, давай так сделаем! – на секунду задумывается Федя. – Ты подготовь фотоаппарат, я открою стекло на десять сантиметров. Как только кобра приготовится плюнуть ядом, я окно быстро закрою.

Натужно заскрипев, видимо, окна долго не открывали, створки разъехались на две половинки, да не на десять сантиметров, а на все полметра. Обедающая кобра на секунду оторвалась от своего занятия и уставилась на меня своими немигающими глазками. «Эх, жаль, пасть моя занята!» – ясно читала я в ее похотливом взоре.

Я начала делать снимки. И кобра заспешила поскорее разделаться с ужином. Она торопилась, глотая и давясь кусками. Вот исчез в ее пасти последний кусочек. Кобра замерла в сладком предвкушении, поднялась на хвост и уставилась на меня, игриво прищуривая глаза. Я это ясно видела через объектив. Флегматичный Федя заволновался и придвинулся к стеклу. Кобра подняла свою ядовитую головку и начала раскачиваться из стороны в сторону.

– Все, хватит! – решительно объявил Федя, закрывая окно.

– А далеко ли она плюется? – спросила я, когда мы уже спускались по лестнице.

– На расстоянии трех метров ядом в глаз попадает! – с гордостью за змеиную точность ответил Кедров.

Я чуть не выронила фотоаппарат. Обедать в тот день я не смогла. Как только кусок к горлу поднесу, так меня мутит от воспоминаний о кобриной жадности.

– Наташа! У меня к тебе дело! – сказал редактор, как только я ступила на порог. – Но сначала сбрось фотографии кобр.

– Забирайте своих героинь! – ответила я Ивану Шаповалову. – Они на верстке.

– Вот и славненько! У тебя, кажется, истерика?

– У меня времени нет на истерику! Дело – то какое?

– Дело деликатное! Идем, в кабинете расскажу!

Чтобы редактор отдела излагал задание в отдельном кабинете – для этого требовались какие – то необычные причины. В полном молчании мы прошествовали в его отдельные покои, где тихо и ровно гудел кондиционер.

– Мне сегодня из полиции звонили. По вчерашнему происшествию на этом, как его, плавучем кране, – я насторожилась. – Оказалось, что того человека в трюме действительно убили!

– Сожалею! Но это не я! Мы в это время как раз тонули. Как убили хоть?

– А черт его знает? – махнул рукой Шаповалов. – По голове чем – то шандарахнули, что ли? И ни одной зацепки. Они просят помочь нашу газету, а точнее – тебя.

– Воскресить, что ли? – я даже отодвинулась от редактора.

– Ну, шутница! – невесело усмехнулся Шаповалов. – Тут дело деликатное. Да ты не волнуйся! Работу мы тебе оплатим. Опять же материал эксклюзивный сам в руки идет! Это же какая удача тебя посетила – оказаться на месте преступления! Информация о происшествии хоть и просочилась в прессу, но точных деталей не знает никто. Так что, пока полный карт – бланш.

– Что надо делать? – уже заражаясь редакторским энтузиазмом, спросила я.

– План такой. Ты возвращаешься на плавкран. Якобы, руководство заказало тебе серию рекламных статей про уникальный кран. Это близко к истине. Плавкран строили для ремонта шлюзовых ворот, у него огромная грузоподъемность, но большую часть времени эта махина простаивает.

– Потому что нет денег на этот самый ремонт! – закончила я за редактора.

– Вот видишь! Ты же умная девочка! Одним словом, надо там покрутиться. На кране не было посторонних во время убийства. Если повезет с раскрытием – напишешь статью про будни современной полиции.

– Сколько?

– Что сколько? – опешил Шаповалов.

– Крутиться сколько?

– Думаю, дня три – четыре.

– Ехать надо сейчас!

– Да ты что, Крутикова, самая шустрая? Давай домой дуй! Отдыхай! Завтра за тобой заедет следователь, или как их там сейчас называют – дознаватель. И никому ни слова! Скажешь дома, что в командировку. Ты поняла, Крутикова?

– Угу!

– Знаю я твои угу! Иди!

– Наташа! – окликнул он, когда я уже вышла за дверь. – Меньше всего мне бы хотелось посылать именно тебя в это опасное место, – он помолчал, – с твоей склонностью к риску. Но без тебя там не обойтись! Будь осторожна!

– Да, ладно, чего там! – ответила я. – При случае – сочтемся!