Лариса Соболева - Она всегда с тобой

— Так поставь, — резко бросил он. — Чего ты боишься? Мы сделаем все, чтобы вернуть мальчишек тебе, если не получится — будешь видеться с ними, я обещаю. А в будущем… жизнь длинная, она отрегулирует сбои. Ты про нас рассказала Стасу всю правду?

— Нет. Он рефле… ксировал на звонок в эфир. Озверел, право слово. Сказал, что из меня… нарежет тесемки, если это правда. А ведь это правда — вот в чем фишка!

— Расскажи ему! Но дай мне слово, что…

Перепорхнув к нему на колени, Майя прикрыла его рот ладонью и, наконец, сказала то, чего он давно требовал:

— Не вернусь к нему. Я очень устала лгать, бегая от тебя домой, потом опять к тебе. Знаешь, если не считать смерти… несчастного ювелира, это даже хорошо, что мне попался… ну, этот… псих с конвертами и эсэмэсками. Он помог мне определиться. Все, на сегодня хватит об этом!

Она прильнула губами к губам Бориса и почувствовала невероятное облегчение… В чем дело? Может, это действие спиртного?

— Господи, какая ты дура…

— Что-о-о?!!

Отвратительно началось утро. В сердцах Ляля кинула чайную ложку в чашку, чай выплеснулся, оставив на скатерти нежно-голубого цвета грязно-коричневые пятна. Она подняла голову и хотела спросить, что это за выпад, а мать не смотрела на нее. Обычно она благоговейно взирает, как дочка кушает, готовая принести-подать, что та пожелает. Последнее время мама изменилась, отдалилась, стала ворчливой — стареет. К тому же у нее появился новый объект для нескончаемой любви — Болек, в какой-то степени это даже выгодно: у Ляли куча свободного времени. Вот рассчитается с негодяем-мужем, тогда займется сыном. А сейчас от сиюминутного скандала ее остановило выражение отчаяния на лице матери и незнакомая до сегодняшнего дня упрямая складка между бровей, к тому же она дала понять, что не на стороне дочери. Точно не на стороне, что и подтвердила Ирина Федоровна, глядя в окно:

— Дура ты, Лялька. Потерять такого мужа… а теперь бесишься.

— Что ты несешь?! Вы с папой совсем оборзели!

Ирина Федоровна горько усмехнулась: не о такой старости они с мужем мечтали, а судя по тому, что услышала от дочери, перспектив на будущее вообще никаких. Нет, оба еще в силе: ей шестьдесят три, мужу — шестьдесят пять, оба неплохо выглядят для своих лет, ухоженные и подтянутые, отец до сих пор работает. А она на пенсии, пришлось бросить любимое дело — Ирина Федоровна терапевт, — дочери нужна была помощь с Болеславом. Ляля не оценила жертвы, впрочем, это ерунда по сравнению с тем, что дочь испортила себе жизнь. А еще есть внук, которого мама задолбала (это ее словечко) криками, одергиванием, замечаниями. Поэтому Ирина Федоровна соглашалась брать мальчика к себе всякий раз, когда просила дочь, чтобы он отдохнул от родной матери. Печально. Но всего более печально — Ляля не хотела понять своих ошибок, ко всему прочему, разрыв с мужем подействовал на нее совсем плохо: она стала крайне агрессивной и категорически отказывалась показаться врачу, а надо, и срочно.

— Ты распустила себя до точки невозврата, — сказала мать и повернулась к дочери, но в ней ничего не изменилось, к огорчению Ляли, к ее ужасу, мама вышла из-под контроля. — По своей воле остановиться от разгула своего нрава ты уже не способна, тебе нужна помощь специалистов, пока не довела себя до крайности.

— Значит, ты за Борьку… Он изменял мне! Слышишь?

— Да пойми! Невозможно заставить мужчину любить себя за скверный характер. И почему ты не посоветовалась до того, как кинулась исполнять подлые задания неизвестно кого? Почему не подумала об опасности?

— Да что вы ко мне привязались: думай, думай! — раскричалась Ляля. — Все такие умные! А я, выходит, без мозгов! А то, что меня унизил ваш Боренька, у вас даже сочувствия не вызывает!

— Не кричи, ребенок услышит. Ты пугаешь его, когда кричишь.

— Лучше скажи, денег дадите на лучшего адвоката?

— Ну, какие у меня деньги? — вздохнула мать. — Тебе придется обращаться к отцу, при этом честно рассказать ему о своих выходках.

— А ты не можешь рассказать?

— Нет уж, учись самостоятельности. Пора за свои поступки отвечать, исправлять их и делать выводы. Самой.

Мама отказала! Неслыханно! Ляля ощущала себя в стане врагов, ну, все против нее, абсолютно все! Если сейчас встать и уйти с гордо поднятой головой… нельзя, тогда придется полностью взвалить на себя сына, его обеспечение, а Ляля пока к серьезным трудностям не готова, у нее даже работы нет. Вообще-то Ляля не нашла своего места, которое давало бы кайф от того, что делаешь, и приличные деньги, как-то не получилось. Она пыталась освоить некоторые профессии — референта, консультанта в магазине, но самый большой срок продержалась — месяц. Не предприниматели попадались, а сплошные уроды.