Алексей Ракитин - Лекарство от долгой жизни

— Этот факт хорошо известен, — заметил Шумилов. — Ещё в 1840 году профессор Орфила занимался изучением этого явления, которое он назвал «феноменом кладбища».

— Ну, вот видите, Алексей Иванович, как хорошо вы изучили судебную медицину, — улыбнулся профессор. — Вы даже помните французского химика Орфила, фамилию которого некоторые из моих слушателей даже правильно написать не могут. М-да, так вот… Сейчас в европейских странах учёные пытаются найти способы нейтрализовать влияние почвенного мышьяка на точность судебно-химического исследования. Например, в последнее время в Германии перед судебно-химическим исследованием эксгумированных покойников начали практиковать промывание их волос ацетоном, либо слабой кислотой. Но, вообще говоря, в этом вопросе сейчас очень много неясного. Полагаю, что окончательное разрешение вопроса о природе данного явления — я имею в виду обогащённость кладбищенской почвы мышьяком — будет отнесено на далёкое будущее. Думаю, лишь следующее поколение учёных откроет все его тайны. Я же сейчас хочу высказать следующее замечание: все микроорганизмы, размножающиеся в кладбищенском грунте, а также в захороненных телах — животных или людей, неважно! — также имеют аномально высокое содержание мышьяка.

— Вы хотите сказать… — Шумилов запнулся, подбирая слова. — Вы хотите сказать, что колдун выделил из тканей мокриц не только трупный яд, но и мышьяк?

— Вот именно. Когда он учился в университете? В пятидесятых годах, вы сказали? Тридцать лет назад судебная медицина смотрела на это явление гораздо проще.

— Да он, полагаю, вовсе не изучал судебную медицину, — заметил Шумилов.

— Тем более. Он полагал, что залив водкой мокриц и дав им настояться в тепле две недели, выделит из них трупный яд. И он его действительно выделил: мощный, эффективный токсин, неопределяемый современными методами. Но попутно, сам того не зная, ваш колдун выделил из тел этих насекомых и мышьяк. Причём в достаточно большом количестве. Фактически, в той спиртовой вытяжке, которую он предоставил своей заказчице, как бишь её там…?

— Александра Егоровна, — подсказал Шумилов.

— Именно! Так вот, в этой вытяжке содержался не один яд, а два. Первый обнаружен так и не был. А вот второй, то есть мышьяк, был благополучно зафиксирован. Слава Богу, благодаря Джеймсу Маршу учёные уже более полувека умеют уверенно находить мышьяк в тканях трупа. Кстати сказать, прободение желудка, о котором вы упоминали, по моему мнению, вызвано именно мышьяком. Так что не надо грешить на второго отравителя — это совсем уж по-книжному. Полагаю, всё было куда проще: отравитель был один, просто он использовал двухкомпонентный яд. Разумеется, в силу недостатка образования он этого не понимал… Вернее, она не понимала.

Алексей Иванович неспешно пил ароматный чай с липой, раздумывая над услышанным. Профессор сумел дать объяснение, которое до того не приходило Шумилову в голову. При этом версия фон Анрепа казалось самой правдоподобной из всех возможных. В самом деле, существование двух отравителей можно признать теоретически возможным, но то обстоятельство, что они решили действовать одновременно и в одном месте, слишком уж явно отдавало шекспировской драмой. Николай Фёдорович Максименко выпил всего полкружки чаю, так неужели в эту кружку умудрились вылить яд и Александра Егоровна, и её мамаша Варвара Протасова? Последней-то вообще не было в доме Дмитриевых!

— Василий Константинович, в этом деле есть ещё один аспект. Правда, он лежит не в области академической науки, а так сказать, в области особенностей отечественного правоприменения, — с вздохом сказал Шумилов. — Дело в том, что тамошние законники, прежде всего представители следственной части окружной прокуратуры, продемонстрировали явную предвзятость, заинтересованность в определённом исходе расследования. Есть, знаете ли, некоторые способы «замотать» дело, уж можете мне поверить…

— Я вам верю, Алексей Иванович, — кивнул профессор.

— Для того чтобы простимулировать активность нерадивых слуг закона, может оказаться весьма ценным ваше заключение по этому делу. Сейчас в официальном следственном производстве фигурируют в высшей степени невнятные заключения судебных медиков, которые фактически играют на руку отравительнице. Можно ли пригласить вас, Василий Константинович, в качестве независимого эксперта по этому делу?

— Безусловно, можно. Скажу более того, мне было бы чрезвычайно интересно принять участие в судебном процессе, если таковой состоится. Не побоюсь назвать это дело «средневековым», в том смысле, что привлечение к подготовке убийства колдуна придало ему специфический, весьма мрачный колорит. Разумеется, для подготовки заключения мне необходимо будет получить официальные копии всех актов экспертиз.