Елена Сперанская - Пьедестал для карлика. Развлекательный детектив

– Нет, у нас есть сигареты. Сами можем унты вам подарить. У нас разрешение есть на охоту на кабана и оленя. Из Сибири приехали, Ханты-Мансийска, родом из Хабаровского края, – объяснял свидетель. – Мы добытчики пантов марала и там работаем в совхозе на договорной основе. За весенний сезон добываем, а потом срезаем и сдаем. Деньгами разжились, вот и приехали. Хороший навар, знаешь. Почитай американские сайты!

– Игорь, вот здорово, такие бесценные охотники в нашей степи, а спят прямо на земле, – ответила она и накрылась пледом, который взяла за веревку и развернула.

– Ценные ваши действия, полиция. Посадили нас на арест, тот шофер уехал без ареста, а виноват, но с подпиской о невыезде. Все у вас наоборот!

– А здесь, что забыли? – поинтересовался судмедэксперт, когда показал им свои документы в ай-паде. – Грибов разных сортов, действительно, в лесах много, а олени отродясь не водились. Иногда лось пробегал, но это очень далеко отсюда. Паспорт покажи.

– Сейчас.

Мужчина из палатки выглянул и протянул файл с ксерокопией паспорта на имя Яброва Кызы оглы Фарида Арташесовича. У Тани помутился рассудок от таких красочных олицетворений и описательных данных личности.

Сочетаемость разноликих людей вносила элемент обескураживающего юмора и абсурда. На другой стороне стояла прописка: Хабаровский край, название города пропечатано отчетливо. Она с нескрываемым интересом прочитала: Аим. Посмотрела по карте Интернета и увидела реку с таким же названием. Сфотографировала их паспортные данные. Семенюк улыбнулся и постарался искренне поблагодарить владельца таких высоких и почетных званий на французском языке.

– Мерси боку, Кызы оглы. Вы сами-то видели, что случилось? Признайтесь честно, – его уговоры носили формальный характер.

– Да, не будут они говорить, у них другая задача – грибов найти побольше и накормить ими оленей, чтобы панты лучше росли, – сыщица постаралась собраться с мыслями и разрабатывала план дальнейших действий.

– Это же какой-то сумасшедший на фуре сбил такую мощную автомашину, – высказался Фарид, взял аккуратно обратно ксерокопию паспорта. – Плясать под чужую дудку не собираемся. Что знаем, то и рассказываем.

– Да как же вы машину обнаружили, сами что ли? – сыщица вспоминала, какие лучше задавать вопросы, чтобы расколоть этих любителей грибов. – Буду записывать!

Разговор продолжался в кромешной темноте, изредка Игорь подбрасывал ветки и пожухлые листья в затухающий костерок.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Слово «модерн» (фр. modern – современный) впервые было употреблено в Vв. для разграничения обретшего официальный статус христианского настоящего и языческого, римского прошлого. В любой эпохе были периоды перехода от старого к новому, поэтому «модерными», «новыми», современными считали себя со времен Карла Великого и эпохи Просвещения. Но в Европе новая культура всегда формировалась на базе обновленного отношения к античности. Так, античное искусство, например, всегда считалось нормативным образцом, с которым сверяли свои произведения художники «модерна» во все времена. В середине XIX в. модерн стал приобретать устойчивую тенденцию противопоставлять себя истории и традиции вообще, рвать исторические связи. Модерном начинает считаться только то, что выражает просто «новое».

Верхняя, без застежки, цельнокроеная блузка до линии груди с рукавом. Фигаро надевают испанские тореадоры во время выступления боя быков.

Художники изображали на своих полотнах не сами предметы, а условия возможности их восприятия, соблюдая правила перспективы, сохраняя пропорции и масштабы, диктуемые законами геометрической оптики. Нечто совсем иное – «строительные леса» художественного творчества и выступали против диктата натуры, гнета со стороны реальности, стремились найти способы изобразить все эти «горизонты», «позиции», «интенции», «установки» и т. д. В дальнейшем многим из них стали мешать выставочные залы, рамы для картин и другие традиционные атрибуты живописи, ибо они настраивали зрителя на укоренившееся представление о том, что на художественной выставке их ждет эстетическое наслаждение.