Юрий Власишен - ПетуШОК-2017, или Chicken Odessa. Чисто одесский детектив

«Странно, – вслух подумала Лира, когда кухонным ножом отделяла купленный мною холст от рамки-багета, – когда же эта Европа успела наставить ему рога?».

Да, рога на той «Староконновской» подделке под Серова были знатные! Весь свой скромный талант, все свое мастерство художник-недосамоучка вместил в эти рога божественного КРС, крупного рогатого скота, а Лирка – раз! и эти лироподобные рога, и эту непропорциональную бычью спину, и кривоватеньких дельфинов, не говоря уже про несчастную Европу с еврейскими почему-то бедрами – в топку. Рукописи, может, и не горят, а холсты – еще как, синим пламенем!

По иронии судьбы примерно в это же время Янукович резко поменял курс Украины с евроинтеграции на Таможенный союз, и понеслось…

И несется…

Я буду смеяться, если это один и тот же одесский художник-самоучка, этот Нико Пиросмани Староконки, изобразил и «Похищение Европы», и «Девятый вал»! За это время он так поднаторел, что достиг уровня Айвазовского.

Я таки буду смеяться, но вряд ли по этому поводу. Скорее это неизвестный искусствоведам авторский экземпляр, возможно, эскиз, набросок. Прежде чем написать «9-й вал», Айвазовский набросал 8 эскизов разных размеров. Искал гармонию, а, может, заказчиков – иди знай. Иди и изучай живопись. Моя бывшая, надо отдать ей должное, таки научила меня хоть немного разбираться в живописи.

В ноябре 2013-го, перед самым Майданом, мы с ней были в Крыму, отдыхали в Евпатории у моего дядьки-караима; а после заехали в Феодосию, там, в музее Айвазовского как раз выставляли «Девятый вал» – «Русский музей» расщедрился и «подогнал» оригинал из Санкт-Петербурга на родину художника. На время. Автору – авторово.

Экскурсоводша из местных была на 7-м небе от счастья.

– Видите, видите, – частила она, аккуратно тыкая указкой в правый нижний край картины, – на репродукциях ее не разглядеть. Последняя шутка великого живописца. Рисуя «Девятый вал», 75-летний Айвазовский решил пошутить и изобразил в волнах корову. Видите? Видите рога?

Я невольно провел ладонью по волосам…

– И шо? Так и будем слюни пускать, или?

На «блошином» рынке прилавки не предусмотрены. Весь товар лицом на порэпанном асфальте. В общем, голову без особой надобности не поднимаешь. Тем более против ветра, и так задувающего тебе во все дыры.

Но вот и она – особая надобность в виде продавца «Девятого вала». Его ультрас таромодные клеши заслонили мне нарисованный шторм, его сиплый голос интересуется: «И шо?.. или?».

И шо – я подымаю голову.

Я ежусь – брр-р! – и инстинктивно еще сильнее кутаюсь в пальто: легкий морозец вдруг как бы потяжелел.

И смораживаю: «С наступающим!».

Мы какое-то время смотрим друг на друга.

Я как я, а на продавца в клешах стоило посмотреть. Он, конечно, не так экзотичен, как тот укроазиат с крисом, пластинками и слониками, которого мне не судилось увидеть, но тоже картина маслом, говоря словами Гоцмана из «Ликвидации».

Чудик старой одесской породы, он мог бы без грима сыграть в знаменитом сериале. Без грима и без одежды. Не знаю, кем он был в предыдущей жизни, но в этой он точно морж. Правда, тощий, как спичка. И масти соответствующей, спичечной: загорелое, будто выдубленное лицо, паленая шапка жестких выгоревших волос, а все остальное (язык не поворачивается назвать это телом, такое оно худющее) – бледно-желтое, как песок в Санжейке после ноябрьских штормов. Загар настоящего одессита: он весь в делах, на море не ходит, кует железо, не отходя от кассы.

На этом болтается пиджак, да-да, прям на голые (!) плечи, на левом лацкане блестит значок ГТО третьей степени с парой разнополых бегунов, окруженных многообещающей мантрой «Готов к труду и обороне СССР», а под значком, точнее сказать, из-под полы пиджака торчит зеленый чешуйчатый хвост тату-русалки.

Русалка тоже не первой свежести, выцветшая (ее, видимо, набили моржу в прошлом еще веке) и …волосатая: сквозь чешую прорастают и курчавятся вторичные половые признаки, не русалки, конечно, признаки, а чудика – рыжевато-седые волоски нагрудной растительности. Застрявшие в них голубые снежинки довершают «прикид» моржа.

– И почем ваш Айвазовский? – спрашиваю я у этого колоритного типа «из раньшего времени».

– Ты про голубя или картину?

Я забыл: на Староконке обращение «Вы» не в почете. Тут все запанибрата. Все, кто продают братьев наших меньших, и все, кто их покупает или хотя бы спрашивает за них – все братья, не родные, так двоюродные, не двоюродные, так знакомые через 3—4—5 рукопожатий.