Вячеслав Воейков - По воле рока. Криминальный рассказ

© Вячеслав Иванович Воейков, 2017

ISBN 978-5-4483-6649-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наступило субботнее утро, душного июльского лета.

Воробьи стаями носились по двору, разгоняя пыль с тротуара, гоняя голубей, пытавшихся примоститься на баках с пищевыми отходами, с шумом и криком, уносились ввысь, в небо.

Дворник лениво двигал метлой, собирая мусор возле подъезда пятиэтажного общежития. Иногда он поднимал голову, осматривал окна и быстро шевелил губами, проговаривая матерные слова. Вдоль стены общежития, все газоны были завалены окурками и другими предметами домашнего обихода. Чувствовалось, что прошла пятница и наступили выходные.

Яркий луч солнца проник сквозь грязное стекло в маленькую угловую комнату общежития, остановился на тарелке с остатками уже высохшей картошки, осветил скелетик рыбки, словно сделанный из тонкой проволоки. И медленно пополз по мебели.

Обшарпанный, видавший виды стол, сиротливо прижался к подоконнику узкого окна и терпел на себе бардак вчерашней пьянки.

Мухи, проснувшиеся от лучей солнца, ползали по всему столу, с жужжанием облепляя его.

Комната была наполнена вонючими запахами, и папиросным дымом.

Рядом со столом стоял табурет, на котором распласталась старая двух камфорная плита с красивым названием названием «мечта». Напротив два поношенных венских стула спинками подпирали дверцу, встроенного в стенку, шкафа. В узкую комнату едва помещалась железная кровать, на которой, свернувшись калачиком, спал человек. И наступившее утро, и шум на улице, не могли его разбудить.

Это было его законное утро после прошедшей трудовой недели. Назойливость мух его не беспокоила. Он дышал отрывисто, громко, и с храпом. Но и вряд ли кого он мог разбудить. Он жил один в своей маленькой комнате. Это была его сота в огромном улье общежития. Обросшее щетиной лицо делало его старше своих лет.

Кровать заскрипела, и мужчина проснулся, он опустил голые тощие ноги на прохладный пол. Его тело, на какую – то секунду оживилось, мужчина почувствовал прилив бодрости, тело встрепенулось, и он попытался подняться. Но встать не получилось, ноги как набитые ватой не хотели слушаться. Чуть приподнявшись, он почувствовал, что тело перестало повиноваться ему, и он стал раскачиваться в разные стороны.

Боясь упасть, человек ухватился за никелированную спинку, его туманные глаза обвели всю комнату, на какой – то миг остановились на тарелке с остатками еды, по которой ползали тяжелые мухи. “ Пошли вон! “ – в мыслях проворчал он, и голова беспомощно упала на худую грудь.

Не в силах противиться слабости, которая растеклась по всему телу, он закрыл глаза, а после и вовсе поторопился принять горизонтальное положение. Почувствовав облегчение, боялся открыть глаза.

«Надо еще поспать, иначе придется мучиться», – забормотали его губы. Он только принял удобную позу, как в голове что – то затрещало, послышался мелкий противный звук, напоминающий звон разбивающейся посуды, он пронизывал уши до самых мозгов. Мужчина на какую – то секунду замер, потом глубоко вздохнул. Звон прекратился. Ему приходилось часто обманывать так свой организм, хотя это помогало не на долго. «Что за напасть?», – хотел он сказать, но губы не смогли разомкнуться. После в голове снова, что – то хрустнуло и стало пищать и ломаться.

Он вздрогнул, но уже от страха. «Господи! Что со мной? “ – прошептал он. Кровать под ним в такт его мыслям, зловеще скрипнула. Человек замер, затаился, но до его ушей вдруг донеслись звуки улицы, щебетание птиц.

За окном стояла лето. Луч солнца прошелся по его ногам, и покатился дальше по полу. Мужчина проводил его глазами и уставился в окно. «Хорошо, что сегодня суббота», – подумал он, – «Отлежусь, а после приму душ». Этот ритуал, он выполнял всегда после пьянки. Считал, что снимает грехи этого безобразия.

«Да, погуляли отменно, только бутылка паленки, оказалось видимо сильно некачественной. – замелькало в голове. Ноги, как – то не правильно меня слушаются». Он открыл глаза и осмотрел свою маленькую комнату, поторопился снова закрыть, чтоб не вызвать новую волну тошноты. Еще раз глубоко вздохнул, легкие наполнились застоявшимся в комнате воздухом, на секунду его задержал, и шумно выдохнул.

В свои пятьдесят с лишним лет, он умудрился устроиться на государственное предприятие штукатуром. До этого, он Россию матушку познавал по ее долготе и широте. Ему хотелось свободы, и он ее получил. Семья и дети остались в далеком прошлом. Постоянные калымы, давали возможность иметь ночлег и еду. Ему не было еще и двадцати пяти, когда он познал братство ночлежки в теплотрассе. Его стали постоянно окружать люди, только и думающие о себе, и о своем куске хлеба. Подлость и вранье отличительная черта каждого бродяги и не научиться этому, значить быть затоптанным.