Геннадий Васильев - Охота на охотника. Детективные повести

– Владимир Николаевич, вы меня простите, что разбудила, – заговорила она просительно. – У меня к вам очень большая просьба.

Тут Володя заметил за ее спиной какого-то маленького уродливого человечка с огромным кавказским носом и густыми бровями.

– Понимаете, Владимир Николаевич, у нас на гастролях известная столичная рок-группа, – администратор назвала группу, Володя тут же забыл. – Они все живут на одном этаже, в соседних номерах, им так удобно. А звукооператор…

Маленький человечек с носом немедленно выдвинулся из-за спины администратора и поправил:

– Звукорежиссер, прошу прощения.

– Да-да, звукорежиссер, то есть вот он, – указала она на человечка, – он припоздал, и нас не предупредили, и вышло, что номер у него двумя этажами выше. Хотя точно такой, как у вас. Но им это неудобно, и они очень просили…

Администратор уставилась на него в ожидании.

– О чем просили? – не понял Володя.

– Ну, номерами поменяться.

– А какой у него номер?

– Так я же говорю вам – точно такой, как ваш вот этот, 110-й. И душ, и туалет, и телефон – все там есть. И стоит ровно столько же. Вам все равно, никаких дополнительных затрат, а музыкантам это зачем-то очень уж нужно.

«Чтобы водку ночами вместе жрать», – подумал Володя. И вдруг сообразил:

– Это что – снова бумажки заполнять?! Нет, категорически никуда переселяться не стану! Пусть сами выкручиваются.

– Да не надо бумажки заполнять, не надо! Какая нам разница, кто где на самом деле живет? Лишь бы деньги платили вовремя, и все.

– Другое дело. Хорошо, я согласен. – В общем, в этом был свой плюс. Соседство с рок-музыкантами, которые, по слухам, порой имеют обыкновение вести себя достаточно непринужденно, – не самое лучшее соседство.

Маленький человечек, молча оттенявший администратора, посмотрел на Володю таким взглядом, будто намерен был целовать ему руки.

– Спасибо, друг дорогой! Очень выручили, – никакого кавказского акцента в речи не было. – Не знаю, чем вас благодарить. Хотите билет на наш концерт?

«Хорошие группы в дешевых гостиницах не живут», – подумал Володя и вежливо отказался.

– Ну что ж, господин Зберович, переносите ваши вещи и меняйтесь ключами. Горничных я предупрежу, – сказала администратор и удалилась. Большой нос маленького человечка оказался вовсе не кавказским.

Номер, в который Володя переселился, и правда ничем не отличался от прежнего. Спать больше не хотелось, да и не имело смысла: ночь впереди. Зато очень хотелось есть. Володя вспомнил, что мечтал об этом, еще когда ехал по трассе. Расстройство желудка прошло сразу после эпизода с крушением джипа, и теперь Володя остро ощущал голод. Перенеся вещи двумя этажами выше, он оделся и вышел на улицу.

Город выглядел в общем вполне обыкновенно и вблизи представился Володяу точно таким, каким он представлял его раньше, наезжая весьма редко. Теперь, намереваясь остаться здесь по крайней мере надолго, он обнаружил в себе другое зрение. Глаз стал подмечать детали, до того времени не замечаемые. Центр, неподалеку от которого располагалась гостиница, теперь целиком превратился в деловой. Все или почти все первые этажи зданий были проданы, в них разместились большей частью магазины дорогих и престижных промышленных товаров – одежды в основном, – меньшей частью – офисы фирм и продовольственные магазинчики. Знакомые журналисты во время выборов рассказывали, что для выведения жилого помещения в нежилой фонд коммерсант, заинтересованный в помещении, должен уплатить круглую сумму только для того, чтобы поданные им документы вообще стали рассматривать. Сумма называлась «спонсорской помощью Краснохолмску», коммерсанту взамен давали красивую с позолотой и в рамке грамоту, свидетельствующую о его безудержном патриотизме, деньги проводились вполне официально, а вот как они расходовались, этого не знал не только коммерсант, но и те, кто их принимал и проводил. Система мягкого выкручивания рук бизнесменам действовала в областном центре много лет, результат был на лице города: фигурно мощеные тротуары, сумасшедшее количество фонтанов (на зиму их заботливо консервировали), сравнимое с лучшими европейскими городами (а может, и не сравнимое: в Краснохолмске их было больше сотни при населении около миллиона, мэр твердо обещал построить еще штук десять) и, разумеется, сытые, а нередко и пьяные городские чиновники, – вот в самых общих чертах портрет Краснохолмска эпохи того мэра. Впрочем, областная власть была представлена личностями еще более масштабными, только если Краснохлмск все время что-то строил, пусть и приворовывая, то область не строила ничего, а только воровала. Обо всем этом, конечно, не мог думать Володя, потому как ничего этого не знал.