Кристина Линси - Обгон на дальней дистанции

Через несколько минут опять донесся тот же звук. Трифонов предположил, что санитары везут обратно пустую каталку, но снова покинул ординаторскую. Каталка была не пуста. На ней лежала та же самая женщина.

– Ошибочка вышла! – пояснили санитары. – Ее надо отправить в ожоговое отделение. Доктор сейчас позвонил, он ждет нас там.

– Ожоговое отделение в другом корпусе, – отозвался Родион.

– Теперь мы знаем, а когда доктор находился в приемнике, то назвал только этаж и номер палаты, мы и подумали, что здесь, в этом здании.

«Ошибочка!» – повторил интерн и повеселел. Не доверяют не ему, а кому-то другому в ожоговом отделении. С этой приятной мыслью Трифонов уснул на диване в ординаторской.

Пробуждение было внезапным и экстремальным.

– Родион Геннадьевич, Флориной из седьмой палаты плохо! – завопила, вбегая в ординаторскую Ася, дежурная медсестра.

– Кто такая Флорина? – не понял Трифонов. Он сонно потер глаза, но вставать не спешил. Капризные старушки периодически беспокоили дежурных медиков по ночам, жалуясь на несуществующие болезни. Очевидно, Флорина одна из них. Ей требуется внимание молодого доктора, а он, интерн Трифонов, не обязан развлекать пожилую маразматичку.

– Ее перевели сегодня из реанимации, – пояснила медсестра.

– На что жалуется эта бабуля? – раздраженно уточнил Родион.

– Флорина молодая, и она не жалуется, потому что потеряла сознание. Идите быстрее! Мне кажется…

Не дослушав, интерн помчался в седьмую палату. Ася устремилась за ним.

В палате находились две пациентки. Одна храпела, как трактор, вторая, вообще, не дышала. Лицо у нее было синеватое, а кожа – холодная. Пульс не определялся.

– Быстрее зови реаниматора! – испуганно крикнул Трифонов, обращаясь к медсестре.

Ася убежала. Соседка Флориной пробормотала что-то неразборчивое и повернулась на бок.

Реаниматор появился быстро, только не стал ничего делать. Взглянув на пациентку, он выругался и зло посмотрел на Родиона.

– Тебя для чего здесь оставили?!

– Она умерла?! – спросил Трифонов, ощущая слабость в ногах.

– Давно, часа два назад или больше!

– И что мне теперь делать? – пролепетал интерн дрожащим голосом.

– Отправь ее в морг, – посоветовал реаниматор и ушел.

Родион побрел обратно в ординаторскую. Он даже думать не хотел о том, что будет завтра, когда всем станет известно о смерти пациентки, которая по всем законам медицины и логики не должна была умереть.

Узнав о том, что Лариса Флорина очнулась после операции, Березин хотел побеседовать с ней, но его не пустили в реанимацию. Разговор пришлось отложить. А утром стало известно о смерти Ларисы. Вечером Флорину перевели из реанимации в пятое хирургическое отделение, и в ту же ночь она скончалась. Подозрительно, особенно если учесть, что состояние Флориной расценивалось как удовлетворительное. Надо узнать об этой истории подробно. В пятом хирургическом отделении работает знакомая Березина, Ася Лескова. Возможно, ей что-то известно. Он обязательно поговорит с Асей, и чем раньше, тем лучше. Внутренний голос подсказывал, что надо спешить, пока не случилась новая беда. Интуиция никогда не обманывала Березина. Сейчас она предупреждала о смертельной опасности, только не уточняла, кому угрожает эта опасность. За себя Березин не волновался. Покушаться на его жизнь никто не посмеет, но Ася вполне может стать жертвой, если в ту ночь она заметила что-то странное.

Больница находилась рядом, а до начала рабочего дня еще оставалось время. Даже если Березин опоздает, никто не упрекнет его за то, что он занимался допросом свидетельницы, которая, возможно, видела преступника.

Приблизившись к пешеходному переходу, Березин обратил внимание на чередование белых и красных полос и вспомнил, что это место особенное. Красно-белая «зебра» находится только здесь. Светофоры на этом перекрестке не задерживаются. В них врезаются солидные грузовые машины или ударяют молнии. А в прошлом году все светофоры на злополучном перекрестке сбил танк. Как он туда попал, не знал никто, даже люди, управлявшие танком. Они не имели никакого отношения к военной службе и уверяли, что спиртное приняли уже после неудачного маневра.

Суеверные горожане называли аномальный перекресток проклятым местом. Березин не верил в мистику. Он считал, что повышенное количество ДТП связано с отсутствием светофоров. Ничего сверхъестественнного в этом нет.

Перекресток был пуст. Машины и пешеходы отсутствовали в пределах видимости. На какой-то миг Березину показалось, будто он остался один во всем городе, а красные и белые полосы пытаются о чем-то предупредить.