Виктор Зорин - Стилет с головой змеи. Петербургские детективы

Грузно опустившись в кресло, Кудасов сказал:

– Что ж, зонты и трости гостей я осмотрел. Сам я предпочитаю ездить на извозчике, поэтому зонт с собой не ношу. А теперь попрошу многоуважаемых хозяев сосредоточиться и вспомнить, сколько всего зонтов и тростей имеется в доме.

Оглянувшись на сестру, Игорь ответил за всех:

– У меня есть пара любимых тростей и пара зонтов. Кое-какие трости есть… были у отца, но он их не очень любил.

– У меня три зонта от дождя, ― поддержала брата Ирина. – У Елизаветы Кондратьевны много парасолей, ― точного количества не припомню (совсем успокоившаяся молодая вдова кивнула). Есть зонты и у прислуги…

Егор Федотыч был озадачен количеством предметов, которое ему предстояло осмотреть. Он надолго замолчал, теребя ус, и обдумывая услышанное. Я понял, что теперь ему придётся прочесать весь дом вместе с мебелью и закоулками, обследовать балкон и фасад в поисках возможных трещин и тайников. Усы Кудасова подрагивали от напряжения. Но через пару минут я почувствовал, что ему в голову пришло какое-то решение.

– Мы обязательно всё осмотрим, ― пробормотал он. ― Осмотрим.

Затем окинул присутствующих взглядом строгого сыча, и твёрдо произнёс:

– Дамы и господа. Мне необходимо произвести личный досмотр.

Пауза после слов Кудасова быстро налилась свинцом, но молния ударила с негаданной стороны. Во всеобщем молчании прозвенел голос моей тёти:

– У вас есть на это право, Егор Федотыч? Покажите мне бумагу…

Гений сыска сразу сник и превратился из начальника в просителя:

– Елизавета Кондратьевна. Я глубоко уважаю вашу семью. Мы же хотим найти убийцу… вашего мужа.

В ответ он получил безжалостный и точный удар от Ирины:

– В вашем присутствии, Егор Федотыч, произошло преступление, а сейчас вы собираетесь отыграться на нашей семье!

Это был нечестный приём, но я знал, что Ирина никогда не простит Кудасову ареста Ланге. В жестокой мести она была неумолима, как богиня возмездия Немезида. Правда, у неё были смягчающие обстоятельства: не каждый день переживаешь смерть отца, бесследно исчезает внушительная часть наследства, и арестовывают любимого человека.

– Ирина Феликсовна, ― опешил коллежский советник, ― я же ищу преступника и орудие преступления.

– Значит, вы ищете преступника, Егор Федотыч? ― раздался ядовитый голос Игоря. ― А мы должны сейчас выстроиться в ряд в полосатых купальных костюмах и разложить на полу свою одежду?!..

– Вы передёргиваете, Игорь Феликсович, ― дал петуха бедный Кудасов. ― Я прошу об одолжении, о помощи следствию. Я глубоко озабочен…

– «Дамы и господа. Мне необходимо произвести личный досмотр», ― голосом, полным ненависти, процитировала Ирина.

В этот момент не хотел бы я быть Егором Федотычем: Лесковы припёрли его к стенке. Втайне я даже гордился своими родственниками. Семья ― это страшная сила!

На Кудасова было жалко смотреть: он вытирал платком пунцовое лицо, по которому градом катился пот. Его фельдмаршальские усы утратили лихость и тоже приуныли. Амалия Борисовна, похоже, единственная сочувствовала супругу, придав лицу обиженное выражение. Веригин, заинтересованный происходящим, вертел головой туда-сюда, словно следил за шариком пинг―понга.

Конфликт полыхал, шипел и плевался искрами, разрастаясь, как лесной пожар. Помощь Егору Федотычу пришла, откуда не ждали. Измайлов встал со своего кресла и обратился к присутствующим:

– Дамы и господа. Вы вправе остаться при своём мнении, однако прислушайтесь к опытному разведчику. ― Лев Николаевич сделал паузу. Никто не собирался спорить с опытным разведчиком. ― Я первый готов предоставить себя в распоряжение полиции (Кудасов начал понемногу приходить в себя). После досмотра станет ясно, что краденого стилета у меня нет. Это ― раз. Кроме того, Егору Федотычу придётся отпустить меня домой. Это ― два.

Все ждали слова «три», но Измайлов закончил:

– Это ― всё, дамы и господа. Я уверен, что Егор Федотыч деликатно отнесётся к присутствующим, а дамам, несомненно, поможет дама.

– Несомненно! ― подала голос вездесущая госпожа Кудасова. Её супруг с обожанием глядел на спасителя; кончики его усов победно приподнялись.

Слушатели немного поволновались, но все сошлись на том, что Измайлов прав. Дам заботило лишь то, что из полиции привезут бой―бабу, которая не сможет предупредительно отнестись к высшему обществу. При мысли о сотрудницах полиции, мне отчего― то представилась широкая в кости командирша партизанского отряда в войну 12―го года Василиса Кожина. Сам я ― не любитель таких экземпляров…