Саймон Гандольфи - Золотая месть

Он показал Измаелу нож, который дал старик.

– Если бы я был шпионом, ты был бы уже мертв. Если бы я воспользовался радиомаяком, вы все были бы мертвы.

Измаел кивнул, как бы в ответ на собственные мысли.

– Именно это я и сказал им. – Бусы четок постукивали у него в руках – он пытался проникнуть в мысли и душу Трента. Ногти его были очень ухоженные, как у многих террористов, которых знал Трент, – террористов, борцов за свободу, палачей. На минуту Трент почувствовал прилив благодарности за то, что ему удалось уйти от всего этого, что миновали годы, когда он служил палачом при судьях, которые вершили суд, считая, что такие обстоятельства, как нищета, предубеждения, превышение власти, не имеют отношения к делу.

Он улыбнулся Измаелу Мухаммеду и спросил:

– Буду я жить или умру? Разумеется, в ближайшее время? – добавил он, и один из повстанцев захихикал.

"Клик" – снова застучали четки, и вождь повстанцев спросил:

– Скажи мне сначала, случайно ли ты здесь оказался?

Люди Измаела не поняли этого вопроса, но Трент сразу уловил его смысл. Он не пытался скрыть от Измаела, кем он был и чем занимался. Для него теперь самым важным являлась судьба женщины. И он понимал, что женщина важна ему именно потому, что он ее не знал, потому что действовал так лишь из чувства долга, присущего человеку, которым хотел бы стать.

– Conflteor omnipotens Deus [27], – прошептал он, и впервые за все время губы иранского интеллектуала слегка раздвинулись в улыбке. – Я сам по себе, у меня нет ни начальства, ни подчиненных. – И поскольку ему было важно доверие Измаела, добавил:

– Когда-то было иначе, но теперь это не так.

– Нет нужды объяснять мне это.

– Нет, нужно, – возразил Трент. – Как я могу просить тебя о доверии, не объяснив тебе, кто я такой?

Измаел снова начал перебирать четки:

– Мануэль Ортега знает, что ты ищешь нас?

– Это он назвал мне твое имя. Измаел кивнул, как будто сказанное казалось ему вполне естественным и он этого ожидал:

– Мы учились в одном колледже и были когда-то друзьями, – в его голосе звучал чуть слышный оттенок сожаления по тем, прежним временам. И Трент снова вспомнил монахов и их обет чистоты, нищеты и смирения.

– Ты можешь не беспокоиться о Маноло, – продолжал Измаел. – Он счел бы нечестным пытаться вытянуть из тебя информацию. Но за его спиной стоят люди из старой гвардии, люди Маркоса, обученные американцами. Вот их-то ты должен остерегаться. Как только закончишь свое дело, немедля уезжай из этой страны. Найдется немало мест, где песчаные пляжи и коралловые рифы не менее красивы, чем у нас, но воды не такие бурные.

Измаел развернул на песке карту.

– База пиратов расположена на берегу реки, – сказал он и показал на остров на севере. – Здесь находится вулкан. Когда происходит извержение, лава течет от их деревни на восток. Говорят, в реке водятся крокодилы, а джунгли заминированы и там расставлено множество капканов, так что единственная возможная дорога – вверх по реке, а реку тщательно охраняют.

– А есть там другие деревни? – спросил Трент. Измаел указал на восток и на запад от устья реки:

– Маленькие поселки. Их жители, возможно, сотрудничают с пиратами – либо из страха, либо потому, что им платят, но сами они не пираты.

– Значит, мне нужно двигаться вверх по реке.

– Да, иначе ты навлечешь опасность на жителей других деревень, – сказал Измаел, довольный тем, что Трент принял такое решение. – Ты, конечно, можешь попытаться, но на успех трудно рассчитывать, даже если бы у тебя обе ноги были здоровыми.

– Это пустяковая рана. – заметил Трент.

– Однако она может загноиться, если ты ее запустишь. Тебе ведь придется подниматься по реке ночью.

Отблески извергающегося вулкана вспыхивали оранжевым в ночи, и Лю ощущал сильный запах серы. Он бесшумно плыл к песчаной косе, тянувшейся вдоль устья реки. На пути сюда он оставил десять мертвых тел – девять мужчин и одну женщину. Вот уже пять дней все его мысли были только о девушке. Возможно, что в своей одержимости он даже слегка свихнулся. Во всяком случае, в глазах у него застыло какое-то странное выражение, одновременно отсутствующее и целеустремленное. От палящего солнца кожа его потемнела и приобрела каштановый оттенок. Он питался рыбой, пил воду и молоко кокосовых орехов. Поскольку обычная пища Лю была куда более обильна, он сильно исхудал, и его мускулы выступали под загорелой кожей, как толстые канаты.

Осторожности ради он оставил свою лодку в миле от острова. От реки до пиратского селения на пять километров тянулись джунгли. До рассвета было девять часов. Лю вооружился двумя ножами баронгами, которые взял у рыбаков, – с острыми, как бритва, лезвиями. А помимо того, его собственные руки и ноги, благодаря обучению опытного инструктора, превратились в смертельное оружие. Когда Лю выходил на берег, в душе его не было ни тени страха, он и не помышлял о собственной безопасности – для него существовала только одна цель: найти внучку сэра Филипа.